- Значит, так, – попытался взять командование на себя Эрих, – ты
ловишь дичь, мне за ней гоняться на моих коротких ногах не удобно,
а я займусь костром.
- Нет, не так, – сурово возразил я, перехватывая инициативу, – а
совсем наоборот: ты займёшься костром, а я пойду за дичью!
Эрих открыл рот, потом закрыл, усмехнулся и пошёл за валежником,
а я отправился на охоту.
Чувствовалось, что в этом лесу долго не ступала нога человека.
Вокруг было полно звериных следов, со всех сторон слышался птичий
гомон. Без особых проблем мне удалось подстрелить двух фазанов,
правда, не слишком жирных в это время года, и я торжественно принёс
их гному.
За это время Эрих не только запас валежника и разжёг костёр, он
вполне комфортно обустроил нашу временную стоянку: натащил хворосту
и лапника, из которых соорудил удобные сиденья, достал котелок,
притащил и вскипятил воды. Я уже в который раз замечал, что это был
очень деятельный гном.
Увидев подстреленных птиц, Эрих тут же отобрал их у меня,
мгновенно ощипал, разделал, часть мяса сунул в кипяток, а часть
нанизал на палочки и начал обжаривать на огне. Пока он суетился, я
приглядывался к его ножу. Я не забыл, как он презрительно обозвал
мой нож «железячкой». Сперва мне показалось, что нож, как нож, ну,
красиво отделанный, так что же. Потом я понял, что дело было не в
отделке. Нож был хорош сам по себе. В меру широкий, в меру толстый,
отточенный до бритвенной остроты, он производил какое-то хищное
впечатление и одновременно ощущение надёжности. И в руке он сидел
плотно, повинуясь малейшему движению кисти. Чувствовалось, что
такой нож не подведёт ни в бою, ни в работе. Чем больше я
приглядывался к ножу, тем больше мне хотелось такой же.
- Ты вздремни пока, – посоветовал мне гном, – всё равно, пока
мясо не приготовится, дел для тебя нет. А потом я тебя разбужу, и
дело найдётся: жевать, жевать, жевать…
Я отрицательно покачал головой, сел на хворост и спросил:
- Слушай, Эрих, а почему штольни, по которым мы шли, такие
громадные? Их что, не гномы делали? Или столько ценной породы
оказалось?
Гном задумчиво почесал нос:
- Не знаю. Вроде бы, давным-давно, здесь был посёлок гномов. Что
добывали, сколько добывали, почему ушли, никто уже не помнит. Мой
дед, а ему, между прочим, скоро двести сорок стукнет, говорит, что,
когда он был мальцом, эти штольни уже были. Я здесь уже всё
излазил, думал хорошей руды наскрести, так ведь нет почти
ничего.