Я зажёг огонёк и, контролируя его силой мысли, медленно убрал
руку. Огонёк продолжал гореть, вися в воздухе. Силой мысли я
заставлял его двигаться вверх и вниз, вправо и влево или вообще, по
спирали, я заставлял его разрастаться до размеров кулака или
уменьшаться до размеров маленькой искорки. Я научился отбрасывать
от себя шарик огня, и заставлять его лететь в нужном направлении. Я
чувствовал себя повелителем огня. Я мог метать огонь из пальца! На
расстояние, не меньше двадцати, а то и тридцати шагов! Дальше
мысленный контроль ослабевал, и шарик взрывался, хотя и не так
разрушительно, как в первый раз в комнате.
Я очнулся от размышлений, потому что Эрих тряс меня за
плечо:
- Ты, что, заснул? Я тебя второй раз спрашиваю, обедать нам не
пора?
Я прислушался к себе и кивнул:
- Пора!
- Вот и ладненько! – обрадовался гном, – У меня здесь неподалёку
моя кузница, а наверху над нами лес. Пошли, кого-нибудь подстрелим
и зажарим!
Эрих свернул в какой-то боковой проход, потом ещё пару раз, и мы
оказались в пещере, оборудованной под кузницу. Здесь был кузнечный
горн, оборудованный мехами, с широким дымоотводом, рядом с которым
были аккуратно поставлены щипцы, посередине стояла массивная
наковальня, на которой лежал молот, вдоль стен были оборудованы
полки, на которых лежали инструменты. У входа висел кожаный
передник. Я огляделся вокруг и поразился: казалось, что пещера была
вылизана, настолько здесь царили чистота и порядок. Каждая вещь
лежала строго на отведённом месте, ни следов окалины или кучи хлама
в углу.
- Ты, правда, здесь работаешь, или это парадная вывеска? – не
удержался я.
- Правда, – с затаённой гордостью ответил Эрих, – бывает, у меня
здесь обычная ковка, а бывает очень мелкая работа. И меня с детства
приучили после работы наводить порядок. Всегда. Независимо от того,
насколько устал.
- А почему здесь лежит молот? – не унимался я, – Ты же свой
молот носишь с собой?
- Это обычный молот, – ответил гном, – им я делаю обычные
железные заготовки, ну, я же тебе рассказывал. А когда серьёзную
работу надо делать, я всегда достаю дедов, заветный.
И гном любовно погладил по рукоятке молот, торчащий из
котомки.
- Ладно, продолжал он, – коняшку мы оставим в подсобке, а сами –
в лес!
Ход, в который мы свернули, резко стал ýже, Эрих, и то
протискивался с трудом, а мне порой приходилось ползти на
четвереньках, но через десять минут мы вылезли на поверхность в
лесу. Я с наслаждением вдохнул свежий запах и, прищурившись,
огляделся.