– Вы собираетесь молчать до утра? –
пробурчал недовольно Виктредис, пытаясь обеими руками удержать
голову от падения на столешницу. – Какого дьявола я вынужден
терпеть это отвратительное зловещее молчание вместо того, чтобы
мирно спать?
Разумеется, он был прав, но я даже
самой себе с трудом могла объяснить, отчего я решила, будто наши
дела совсем плохи. Нет, сказать вслух, что магистр Каспар
предупредил меня о некой опасности, не составляло никакого труда,
но главная беда мне виделась вовсе не в этом.
– Понимаете ли, мессир Виктредис, –
начала я, с большим трудом подбирая слова, – в жизни человеческой
любая светлая полоса рано или поздно сменяется темной. Более того,
иногда оказывается, что полоса, которую вы считали темной – на
самом деле была светла, как погожий день в сравнении с тем, что
случилось после. Собственно, я веду к тому, что последние несколько
лет, что мы провели с вами в Эсворде, станут вскоре лишь приятными
воспоминаниями. Все указывает на то, что нам конец.
– Каждое мое утро начинается с этой
мысли, – меланхолично ответил Виктредис, – но к вечеру я обычно
нахожу, как поправить эту ситуацию. Сдается мне, вы
преувеличиваете.
– И я придерживаюсь того же мнения, –
поддакнул Виро, явно решивший, что лучше уж согласиться с
Виктредисом, нежели с Каспаром. – Если все дело в том, что этот
подлейший тип, называющий себя вашим крестным, попал в передрягу,
то я не вижу в этом никакой угрозы для нашей жизни, и даже
наоборот!..
– Мессир Виктредис, – обратилась я к
магу, отмахнувшись от демона, чьи мотивы были просты и незатейливы.
– Будьте любезны, посмотрите на это письмо и скажите, что вы о нем
думаете.
Виктредис со вздохом покорно
потянулся за посланием, попытался было прочитать, но это оказалось
ему не по силам. Однако то, что я хотела ему показать, не прошло
мимо его внимания.
– Остатки заклинания времени и
локации, которое было добавлено, а затем – стерто, но не слишком
тщательно, – скривился он, небрежно бросив письмо обратно на стол.
– Оно написано неделю назад, в городке Лотар, что в Эзрингене.
Первый раз слышу об этом месте и не могу сказать, что оно меня
сколько-нибудь заинтересовало.
Я покивала головой, соглашаясь с его
словами, а затем спросила:
– И для чего, как вы думаете, было
наложено это заклятье на письмо?