Той ночью мне не спалось. Ночной
ветер бился в окно, глухо выл, точно псы по покойнику. Осень пришла
в город слишком быстро – еще неделю назад небо было ясным,
выгоревшим от жары, теперь же оно стало низким, серым. Зарядили
дожди, которые принес северный ветер. Всю ночь в мое окно то
скреблись ветви деревьев, то глухо барабанил дождь, словно кто-то
швырялся камешками по стеклу.
Вот уже которую неделю не было вестей
от Констана.
Прошло уже более трех лет с тех пор,
как он, овеянный весьма противоречивой славой, покинул Эсворд, и
отправился в Изгардскую Академию Магии. Сначала письма от него были
частыми, короткими и поразительно безграмотными. Из них я узнавала,
что Академия приняла моего ученика настороженно, однако без
враждебности, и талант его не остался незамеченным. Затем слог стал
более изящным, но приходить письма начали реже. Причина этих
перемен была объяснена в одном из них – в Изгард после очередного
таинственного путешествия вернулся мой хитроумный крестный и взял
Констана под свою опеку, тем самым показав, что отныне обучаться
магии юный адепт будет под его началом. Не так уж часто
высокопоставленные чародеи изъявляли желание пойти в кураторы к
юным магам, и я догадывалась, что Констан от подобной чести
растерял небогатые остатки здравого смысла.
Помню, как дрожали мои руки от
сдерживаемого желания в ответном письме спросить, как... нет,
почему?.. Но я останавливала себя, потому что знала – Каспар обо
мне не спрашивал и вряд ли снизошел до того, чтобы объяснить кому
бы то ни было причину своего равнодушия к судьбе крестницы,
влачащей унылое существование где-то в глухой провинции.
Приходилось довольствоваться куцыми обрывками новостей, из которых
можно было понять – магистр успешно продвигается по намеченному
пути, не чурается авантюр, и лишь изредка вынужден отступать, чтобы
потом взять реванш. То была обычная жизнь столичного мага, ставшего
доверенным лицом Главы Лиги, и я понимала, что волноваться за
крестного не приходится – он получил именно то, к чему
стремился.
Кольцо, подаренное мне Каспаром, с
пальца я не снимала, несмотря на то, что стоило мне только
задержать на нем взгляд, как в душе поселялось беспокойство. "Брось
его в огонь и узнай, стоило ли верить хоть одному слову этого
проходимца!" – ехидно подначивал меня внутренний голосок. "Он
говорил, что кольцо можно использовать, только если я почую
настоящую опасность!" – жалобно отвечал второй голос. "О да, – все
так же насмешливо соглашался первый. – Дождись беды, и, несомненно,
твое разочарование не окажется слишком продолжительным, равно как и
остаток жизни".
