Герман действительно знал Толяна. И знал, что жестокий псих ни
перед чем не остановится. Но и Толян крутой нрав командира адаптов
знал. Стычек между ними давно не случалось, худо-бедно поддерживали
мир, однако Толян хорошо помнил, что за своих девчонок Герман
глотку перегрызет. Олесю не били и не насиловали, это командир
сразу понял.
— Здравия желаю, — прошлепал губами-оладьями Джек. Привычная
ухмылка на изуродованном побоями лице выглядела жутковато. —
Докладаю: втроем одиннадцать бойцов положили. Мы б и с остальными
управились, да с большака этот урод нарисовался, — Джек мотнул
головой на Толяна. — А с ним отряд, с автоматами. Там уже без
вариантов было… Как Сталкер с Ларкой? Добрались? Бункерный
живой?
— Добрались, — обронил Герман, — и бункерный живой. — Сейчас
главное было — не раскисать. Чтобы ребята не почувствовали. С
возрастом он стал безобразно сентиментальным, по молодости таким не
был. — Через месяц домой вас заберу, раньше никак… Еще раз хоть
пальцем тронешь, — пригрозил Толяну, — хоть кого — хрен тебе, а не
бункерный! Ясно?
— Без базара, — согласился Толян. — Этому вот только скажи, — он
ткнул в Джека, — чтобы язык свой поганый в задницу засунул! Мои,
знаешь, тоже не железные. Нервничают.
— Засунет. — Герман строго посмотрел на Джека.
— Засуну, — легко согласился тот. — А при чем тут бункерный?
— Ни при чем.
— А по-моему, причем, — пристально глядя на командира,
проговорила вдруг Олеся. — Герман… Ты нас на бункерного менять
собрался, что ли?
Глаза всех троих уставились на командира — недоуменно и
недоверчиво.
— А вот это не ваше дело, — обрубил Герман. — Всё, не прощаюсь.
Через месяц приду… Уводи, Толян.
— А ну, брысь! — отшатнулся от протянувшего руки Лысого Джек. —
Олеська правильно сказала? Менять будешь?
— А если и так? — Взгляда Герман не отвел.
Он мог вести себя с ребятами по-разному, но старался им не
врать. Сам всегда учил: если сделал какую дрянь, так имей смелость
признаться. А уж пытаться обмануть Жеку — вовсе гиблое дело, до сих
пор ни у кого не прокатывало.
— Если так, то хоть бы нас сперва спросил, — оглянувшись на
друзей, заявил Джек. — Может, мы домой не хотим? Может, нам тут
нравится? А чё — хозяин щедрый, прислуга ласковая… — Заплывшие
кровоподтеками глаза со знакомой издевкой стрельнули поочередно в
Толяна и Лысого. — Ни кнута, ни матюгов не жалеют.