С разрешения женщин я угостила детей своими пряниками, потом
вынесла еще и дала попробовать их нянькам. За нами наблюдала охрана
– их и моя. Дети бегали, скакали и смеялись, а мы разговорились о
готовке и выпечке.
А на следующий день меня вызвали из дома, сказав, что хотят
видеть и причина все та же – мои пряники. Я подхватила на руки сына
и вышла. Поставила его на дорожку, взяла за ручку и оглянулась - к
нам приближалась молодая, моего возраста женщина…, а я вдруг
вспомнила свое видение…
Платье из тяжелой мягкой ткани спадало вниз, при каждом шаге
обрисовывая стройные округлые бедра и длинные ноги. Стан был, как и
положено, затянут шнуровкой. Сорочка из драгоценной шитой шелком
бельевой ткани собиралась под высокой шеей и смотрелась пеной из
кружева. Черные косы были собраны по-женски, плат крепился к концам
широкого золотого обруча. Лицо с твердой линией подбородка,
высокими скулами и немного впалыми щеками поражало своей красотой.
Трудно было, однажды взглянув, оторвать от него глаза, прекратить
любоваться по своей воле.
Она смотрела на меня, стоя напротив, и взгляд из
заинтересованного быстро становился откровенно враждебным. В нем
сквозило узнавание и понимание, чего я-то уж точно понять не могла.
Я ее не видела никогда – такое нельзя было бы забыть. Она опустила
взгляд на Зоряна, задержала его, вгляделась… и вскинула изумленные
глаза на меня.
Я обеспокоенно наклонилась к сыну – может, испачкался или успел
изорвать одежду? Зорян улыбался женщине, как всем незнакомым ему
людям - не во весь рот, а насторожено, немного кривовато, показывая
ямочку на щечке.
Когда я отвернулась от него и разогнулась, женщина уже уходила
от нас, покачивая головой и так и не сказав - зачем приходила? За
ней ушла охрана. Я смотрела вслед, пока они не скрылись за кустами
на повороте дорожки. А потом сын дернул меня за юбку:
- Ма-ам...
Я увела его в дом - задумавшись, ничего не понимая. Я
встретилась с женой правителя - Владисласа Драбанта, и не
понравилась ей. И отчего так, по какой причине?
Ведуну я не стала говорить об этой встрече. Он был очень занят,
два дня уже делал какие-то записи, сидя в своей рабочей комнате.
Отвлекать его от серьезного занятия не хотелось.
Дня через два все еще стояла хорошая погода – мягко светило
предосеннее солнце, все еще зеленела листва под каким-то особенно
синим в конце лета небом. И тепло было еще по-летнему, хотя уже и
не жарко.