Мы прятались вдвоем в глубоком погребе, задвинув тяжелый кованый
засов, пока не застучали в дверь и позвали наружу. До нас ворог не
дошел. Застава заслонила собой, жизнями молодыми отстояла.
Люди собирались на площади, подгоняли подводы с подушками сена –
забрать раненых по домам. Тех, за которыми не нужен уход ведунов и
которых уже отбили у смерти. Которым просто нужно время, чтобы
встать на ноги. Я молча стояла и смотрела, боясь спросить, узнать –
выжил ли он? Лучше было не знать ничего, будто просто
уехал он со сменой, живой и здоровый.
На следующий день уже знали все – что стража отбилась и, хоть и
полегло их много, но командир выжил. Слаб только был то ли от
удара, то ли надорвался в битве. А еще через день, оставив новую
смену в крепостце, он умчался с усиленным отрядом на выручку
кому-то еще. Мне рассказали про это, и я тихо повернулась и ушла
сажать хлеба в печь – тесто подошло с вечера. Только пряники печь
не стала, может – потом когда? Когда станет хоть немного легче и
уйдет страшная тоска, пригибающая к земле. Лакомства с тяжелой
душой делать не следовало.
После всего этого прошло совсем мало времени – две седьмицы. Мы
с бабкой уже знали, что я дочку жду, когда она уснула днем и не
проснулась – время ее пришло. Наплакалась я в эти дни так, что
глаза почти не открывались. За всеми своими так плакала – любила
очень. Добрая она была и безобидная – моя вторая бабушка. Жаль было
класть ее в мерзлую землю, лучше бы умерла весной или летом – по
солнышку и теплу. Чтобы, как сестра ее – лепестки от цветущей
яблони падали на усталое лицо в домовине, на добрые руки…
Ничего больше не держало меня здесь, ничего не нужно было. И я
поговорила с Головой поселения о том, чтобы продать дом и
пекаренку. Договор нужно было выполнять – стражам без хлеба никак.
Он не сильно отговаривал меня, особенно когда я сказала, что дочку
жду. Понимал, что сама все равно скоро перестану справляться.
Поэтому отсчитал мне в руку монеты и сказал, что думать будет. Я до
последнего занималась своим делом, а потом в наш дом пришла
знакомая мне молодая семья, отселившаяся от старших – муж, жена и
двое деток – десяти и пяти лет. Я им показала и рассказала все о
своем доме. Провела к корове и курам. Поводила по заметенному
снегом огороду, чтобы знали, где и что в зиму посажено.