Кажется, я дома. В гостях у отцовских
лабиринтов времени – вот-вот под ногами захрипит, расползаясь,
ткань, листья зашуршат. А вон там, к западу, ямы, каждая по десять
шагов шириной. Наверняка ведь угодишь – ноги переломаешь.
Разве что нянька-тьма тут густо
разведена огнем, но все равно ведь – помнит, приветствует…
Я смахнул пыль с валуна и уселся, а
Эвклей шнырял вокруг. Даже не жевал ничего – так увлекся. Бурчал,
что были мыслишки – это точно, то ли сад тут потом разбить, то ли
кузниц наставить, местечко-то – на виду! Ага, вот котел,
пригодится. Великанский какой-то котел. В такой полсотни человек
запихнуть можно. О, вот еще пифос, тоже великанский. И к нему
зачем-то ступени высечены – можно подняться, заглянуть в горло…
Тьфу ты, да он треснутый, дрянь какая, кому такое нужно. А вот
колодец, а вот… жаль, тут пожрать ничего нет.
Когда Эвклей отвернулся от
простертого на земле огромного колеса, прямо к его носу свешивалось
яблоко.
Крупное, красное, как гранат,
надавишь – брызнет соком. Ветку дереву погнуло.
– И жратва есть, –
заметил Эвклей философски, протягивая руку. – Блаженство.
И тут яблоко шарахнулось вместе с
веткой на недосягаемую высоту. Подмигнуло красным глазом сверху: не
для тебя я тут, на пустошах, вызрело! Эвклей засопел, почесал
затылок… яблоко вняло гневной мольбе: падающей звездой устремилось
вниз. Спустилось.
А от протянутой руки отпрыгнуло,
издеваясь, и нагло закачалось в вышине.
В третий раз Эвклей был хитрее. Он
старательно сделал вид, что до яблока ему нет никакого дела: растет
тут… мерзость всякая. Отвернулся, опять уставился на колесо, кося
взглядом, дождался, пока строптивый фрукт спустится пониже – и
совершил бросок, достойный барса, валящего антилопу.
– Ага, чтоб тебя!!
Яблоко дало себя поймать, а вот с
родной веткой расставаться не хотело. И два ближайших яблочных сука
вдруг задвигались, ожили, смерили распорядителя немигающими
взглядами, затрепетали раздвоенными языками…
К тому же под ногами Эвклея
разверзлась земля, и из нее выплеснулось пламя.
– А-а-а!
Отпустив яблоко, распорядитель
взлетел в прыжке – и чуть не приземлился на проклюнувшиеся из
скалистой поверхности шипы. Сиганул еще раз, прохрипел ругательство
и, гневно пыхтя, вперился в меня.
– Что ухмыляешься? Смешное
увидел?
И отскочил от скорпиона, гигантской
клешней нацелившегося на него из ближайшей ямы. Собрал в кулак
редкую бороденку, посмотрел, как под моим взглядом поочередно
вспыхивает пламя в ближайших трещинах, как появляется на ровном
месте зловонное болото, нетерпеливо пропарывает воздух хлыст…