– Открой глаза пошире, невидимка.
Перед тобой сама Трехтелая Геката, богиня колдовства!
Что там глаза пошире – я видел
чаровницу раньше. Три тела – одно видимое и два призрачных. Три
лица укутаны прозрачной тканью. Скалятся острые зубки из-за
опасно-алых губ, глаза горят ярче ее факелов – призрачным,
колдовским светом. Из-за красных сандалий ноги чаровницы кажутся
облитыми кровью. Стелятся, шуршат крыльями крылатые собаки, лица
мормолик[2] из свиты суровы.
– Радуйся, о великий сын
Крона! К ногам твоим…
«Владыкой» меня назвать – язык
отсохнет, а, Геката? Не прячь глаза, богиня колдовства, тебя выдают
не только они. Два твоих призрачных лица под вуалями скривлены в
презрительных ухмылках: «Явился… выскочка, Кронов сынок! Ничего,
посмотрим, надолго ли».
–Будь обходителен с
нею, маленький Кронид. Геката, дочь Астерии и Перса, живет здесь
много столетий и имеет немалое влияние, особенно среди обитателей
Стигийских болот. Чудовища прислушиваются к ней – ее коварство
родственно им.
– Аха-ха, – это в
другое ухо, шепот Гипноса. – Вы с ней друг друга поймете.
Рассказать, как она отравила своего отца?
Мнется с ноги на ногу суровый с виду,
одетый в давно не стираный хитон титан. Озадаченно чешет затылок.
Борода клочковатая, аж до бровей зарос. Жену приволок – полноватую,
сонно моргающую одним глазом (второй заплыл лиловато-зеленым
фингалом).
– Ахерон, – свистит
Гелло из-за кресла, которое заменяет мне трон. – Река. Жена –
Горгира. Лупит. Очень лупит.
Как же, знаю, встречался я с
Ахероном, пока прогуливался по берегам его же речки. Вот он и
мнется, не знает, как себя вести. И что жену лупит – только глухой
в Эребе не знает, побоище он устраивает аккуратно раз в пять дней,
а звука – на полмира.
Перемигиваются озорные юноши с
разноцветными крыльями – четыре… десять… рой! Ни секунды на месте
не постоят – надо ж на другое перепорхнуть! Глазами по сторонам
стреляют, жезлами меряются.
– Аид, тьфу ты, то есть,
Владыка. А это вот мои. А ну кому сказал, смирно стоять! –
Гипнос трясет кулаком, угрожающе топорщит перья. – Боги сновидений.
Вон тот, в черной одежке со звездами, крылья черно-белые – это
Морфей, старшенький, он сны насылает… куда порхать?! Этот вот, с
рыжими крыльями – Фантаз, он явлениям природы подражает, этот,
который блеет и крылья как у совы – Фобетор, по животным и птицам…
Ах, чтоб вас! Онир, лети сюда, что ли. Вот, полюбуйся, Владыка.
Откуда такой взялся – непонятно, лживые и вещие сны под себя
подмял. Видишь, рожа мрачная, а крылья черные? Ты б, Владыка,
поговорил с Танатом, а то есть у меня тут подозрения…