Мулга грузила еду на лошадь, а Аха, Нарэн и Алай кружили с
прощальной ласковой песней вокруг Утар, преплетая её косы
по-особому, помогая ей завязать тесёмки красного нижнего платья,
обнимая её нежно и желая счастья в новом хасэне. Они вывели её
наружу и шли через весь торг, провожая песней, и другие женщины
откликались, вплетая разноцветные ленты своих голосов, пронзительно
и трогательно, будто вспоминали и свою молодость, и дни своих
свадебных клятв. Со всех сторон по торгу шли ещё девушки,
провожаемые матерями, сёстрами, тётками и бабушками, песни
сплетались в такт их шагам, летя в пестроте торга, а мужчины
кланялись им навстречу и вслед, потому что священен день свадьбы и
день рождения наследника, и не зазорно в такие дни поклониться
женщине, а, напротив, почётно, и сама Мать Даыл оберегает её в это
время.
Алай в толпе заметила Даса и улыбнулась ему с неловкостью. Не
хотелось говорить ему ничего пока... Он расстроится. Он глядел на
неё с широкой улыбкой, потом помахал рукой. Нет. Пусть пока не
знает.
Она сидела у шатра Оладэ-хасэна, слушая поздравления молодым,
пока тоо-хас не прислал мальчишку.
- Оладэ следующие, - сказал тот, привычно вытягивая чумазую
ладонь.
Укан положил ему в ладонь серебряную монету, и Охар слегка
скривился.
- Не кривись, Охар, - рассмеялся Укан. - Наш хасэн обширен. Твоя
племянница не будет ничем обделена.
Утар сидела, краснея, и поглядывала на него.
- А где твой зять? - со смехом спросил хас Нарыс у Охара. - Всё
никак не угомонится?
Алай поискала взглядом Тура, но его не было. Нарыс увидел
выражение лица Мулги и махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. - И не такое случалось. Не дуйся, хасум
Мулга. Тебе вредно тревожиться.
Алай ошалело перевела взгляд на Мулгу. До неё вдруг дошло
осознание того, почему мачеха так долго спит по утрам.
- Да, ей вредно, - сказал Охар, гладя жену по плечу. - Такая
радость! Надеюсь, это сын, и не последний.
- Ну, ты ещё не так стар, - ухмыльнулся хас Нарыс. - Тебе же и
пятидесяти нет. Ул-хас Бутрым старше, а вон, поди, войско
собирает... Чего вздумал на старости лет.
- Дело его. Я стар уже для такого. Тур вон всё рвётся. С другой
стороны, а вот попадёт в воинство Ул-хаса... Почёт какой! И жене
почёт, за воином замужем быть. Как в преданиях старинных...
Алай слушала его с замиранием сердца, сдерживая счастливую
улыбку. Будет воином её Тур, обязательно будет! Он смелее всех, и
красивый, и сильный!