— Ваше величество, я безмерно рад видеть вас здесь…
Королева не слушала, даже не смотрела, пробежала глазами по
толпе, но её недавнего гостя и след простыл. Тогда, обернувшись к
генералу, она спросила:
— Когда же, мой славный Арджент, ты привезёшь мне лаарского
зверя?
— Ваше величество…
— Я знаю, знаю! Читала твои письма, да и мои гонцы хвалят тебя,
но, сколько же ещё ждать? Я хочу, чтобы до зимы ты взял этот
перевал и сжёг Лааре дотла. Слышишь! Камня на камне не оставь от
его проклятого логова! Я послала тебе в помощь ещё двух… хм,
дознавателей… — она усмехнулась.
…колдунов. Хотя об этом нельзя говорить вслух.
— …И ещё солдат. Астролог предсказал раннюю и снежную зиму, мой
генерал… а ты здесь развлекаешься на балу…
— Ваше величество, идёт перегруппировка войск, ждём обозы…
— Знаю, знаю! — она похлопала его по плечу веером. — Дочь
выдаёшь замуж?
— Как вы…
— …узнала? — она улыбнулась лукаво и отвернулась, стала
разглядывать в монокль танцующие пары. — Я все знаю, мой дорогой
Арджент. А ты, оказывается, в юности был гулякой! Кем была её
мать?
— Никем, ваше величество, - произнёс генерал, глядя в зал, - она
умерла в родах, и воспитать её дочь… для меня это был долг
чести.
— Ну и как? Нашёл ей подходящего жениха?
— Да, Ваше величество, завтра уезжаю. По дороге совершим обряд в
Ирмелине и отбуду на границу.
— Ирмелин? Что же, я за тебя рада. Поезжай. Жду хороших
новостей. И, кстати, если ты привезёшь мне Зверя в клетке, живым, я
пожалую твоей незаконнорождённой дочурке какой-нибудь титул и
землю. Так что сможешь сделать свою дочку баронессой. В обмен на
Зверя, конечно! Хочу видеть его у своих ног поверженным.
Её глаза блестели, она нервно хлопала по перилам сложенным
веером, снова рассмеялась, и генералу очень не понравился этот
смех.
***
Город был пьян ещё с обеда, а к вечеру карнавал выплеснулся на
улицы Рокны. На каждой площади и перекрёстке шли представления,
нарядные мужчины и женщины танцевали под дзуну и дудки, повсюду
разливали молодое вино. В каждом кабаке, каждой таверне, каждом
постоялом дворе сегодня выставляли глиняные бутыли и кувшины с
пенящимся напитком.
— Три леи за пяток! — кричали вокруг, и это означало, что за три
медяка можно взять пять бутылок.
В толпе мелькали маски, циркачи и ряженые. Юные таврачки в
красных юбках плясали на площадях фривольные танцы с бубнами,
швыряя в толпу конфетти.