- Умереть во сне лучше всего, -
спокойно сказала Арела, сделав глоток вина из своего бокала. – Это
лучше, чем долго мучиться.
- Он итак долго мучился, - прервал ее
Арден. – И я ничего не сделал.
- Никто из нас ничего не смог сделать,
- возразила Арела.
Остальные удивленно замолчали. Раньше
Арела говорила напрямую с братом только в присутствии отца. Но
теперь, похоже, все изменилось.
- Может, вы все верили, что колдун из
Ордена Луча сможет помочь, - оправившись, продолжила Арела. – Но
тут никто не помог бы. Я точно знаю.
- Откуда? – удивленно спросил Бартан.
– Ари, что ты сделала?
- В отличие от всех вас я почти
полгода проработала медсестрой в лазарете, - жестко произнесла
Арела. – К лазарету был приставлен колдун для лечения высшего
командного звена, а также богатых лордов и леди. Поэтому, когда я
вернулась домой и узнала, что отец болен, то сразу же написала ему.
Но он сказал, что у Ордена еще нет разработок, чтобы излечить
болезнь королей.
- Как это нет?! – Бартан едва не упал
со стула.
- А вот так, - Арела развела руками. –
У них есть зелья, снимающие боль, но они еще не знают, как лечить
эту болезнь. Не могут понять, почему при одинаковом образе жизни
одни страдают подагрой, а другие нет.
- Отец знал? – деревянным голосом
спросил Арден.
- Да, - с напускным спокойствием
ответила Арела. – Он прочитал письмо, что пришло из
Ордена.
Ужин продолжился в тягостном
молчании.
По комнатам разошлись рано, но всем в
эту ночь не спалось. Арден лежал в кровати и невидящим взглядом
смотрел в потолок. Теперь-то он прекрасно понимал, что,
посватавшись к леди Энокрин, отец беспокоился вовсе не о
себе.
Бартан листал книгу по дворцовому
этикету, пытаясь отрешиться от происходящего. Арела же забрала из
библиотеки карту и теперь искала на ней точку, обозначающую
владения лорда Хиткрайта. И лишь через несколько минут поняла, что
на карте изображена Велесия до войны и расширения территории, а
значит сейчас она полностью бесполезна.
А Бретта примеряла свадебное платье и
подаренные сестрой украшения. Ей было стыдно, что ее свадьба
произойдет сразу после смерти отца, но иного выхода не было. Еще
немного посмотрев на себя в зеркало, она принялась собирать
вещи.
После полуночи все, наконец, заснули.
Поэтому никто не слышал, как скрипнула дверь комнаты Бретты, а
подол платья прошуршал по лестнице вниз, скользнув за
дверь.