– Сола, отец рассердится, если
узнает, что ты снова видишься с капитаном Клибером, – заламывая
руки, расхаживала взад и вперед по бежевому ковру Люси. – Он и в
прошлый-то раз чудом смилостивился. У меня сердце замирает от
ужаса, когда я вспоминаю его свирепый взгляд.
Соланж лежала, раскинув руки в
стороны, на широкой кровати сестры и разглядывала коричневый
бархатный балдахин, свисавший с поддерживающих столбиков красивыми
складками.
– А я ни капельки не боюсь. Я люблю
Армана и скоро выйду за него замуж, – заявила младшая сестра,
продолжая глядеть вверх и раздумывая над тем, зачем вообще в
спальнях второго этажа повесили над кроватями балдахины. Ведь они
нужны для сохранения тепла в холодное время года, а в доме и так
вечно слишком душно. В своей-то комнате Сола давным-давно навела
порядок, выбросив тяжелый балдахин и темные портьеры, ей нравилось
просыпаться с первыми лучами солнца и наслаждаться дневным светом
до заката, не прячась за кусками материи.
Услышав слова сестры, Люсьена ахнула
и схватилась за сердце, будто была солидной дамой, страдавшей
тяжелой грудной болезнью.
– Не может быть, – в испуге
пролепетала она. – Отец никогда не даст разрешения на этот брак.
Или ты надумала сбежать без его ведома? Даже не мечтай. Я не
позволю тебе опозорить семью. Ни за что.
Сола перевернулась на живот,
посмотрела на сестру умоляющим взглядом и надула губки. Негодница
прекрасно знала, что Люсьена ее обожает и не может устоять, когда
младшенькая вот так о чем-то просит.
– И не смотри на меня, – неожиданно
твердо заявила старшая сестра, сложив руки на груди. – Тебе почти
двадцать один, пора повзрослеть и научиться рассуждать здраво.
Капитан Клибер запятнал свою репутацию и не может стать мужем
дочери командующего армией.
Вспыхнув, Соланж вскочила с постели,
стиснула кулачки и выпалила, сверкнув зелеными глазами:
– Его оклеветали! Та женщина и ее муж
просто оболгали Армана и выставили виноватым. Только поэтому он все
еще капитан, а так давно бы стал майором. Ему пришлось кровью
смывать позор. Но он знатного происхождения и одаренный. Если мы
поженимся, то все признают, что та досадная история в прошлом, и
оценят Армана по достоинству.
Люсьена вздохнула, подошла ближе и
обняла сестру за плечи.
– Я ничего не имею против него, ты же
знаешь, – мягким голосом сказала она и заправила за ушко Соланж
непослушный волнистый локон, выбившийся из пышного узла на затылке.
– Я полюблю как брата любого мужчину, который сделает тебя
счастливой. Просто я переживаю за тебя и боюсь гнева отца. Иногда
он слишком упрям и скор на расправу.