Победней.
Потесней.
И темный какой-то, неуютный…
Бумаги отыскались на столе и, как следовало ожидать, были в
полном порядке. Из них следовало, что накануне пан Белялинский
пересек границу, сопровождая груз в два десятка гробов деревянных с
суконной обивкой цвета «экрю», полусотни венков похоронных и еще
всякой прочей мелочи, подробный перечень которой составлял полтора
листа.
Накладные.
Разрешение на реализацию.
Договор. И подпись некоего гражданина Шумского, груз принявшего.
Акт сдачи и приемки. Чек, небрежно сложенный пополам… а гробы
познаньские в Хольме изрядно стоили. Но… не то.
Не так.
Неужели ошибка вышла?
Себастьян прислушался к себе. В комнате воняло. Он даже не сразу
понял, откуда исходил этот омерзительный запах, чем-то напоминающий
смрад тухлых яиц. Сперва едва ощутимый, он, стоило обратить
внимание, сделался вдруг резким, почти нестерпимым. Себастьян
заткнул нос и повернулся.
Прошелся по комнатушке.
Остановился у разобранной постели… а ведь от нее воняет. Он и
наклонился, осторожно вдохнул и едва не потерял сознание, до того
резким сделался запах. Себастьян отпрянул.
Чихнул.
И спешно распахнул окно, но… запах не исчез и не стал слабей. И
стоило признать, что происходит он вовсе не от причин
естественных.
Себастьян сделал вдох и заставил себя вернуться к кровати.
Воняло.
Резко.
Едко.
И явно… и слева больше, чем справа.
Ему удалось определить место, но… что за обряд здесь проводили?
Ведьмака вызвать? Откуда в Хольме ведьмаку взяться. Кого из
местных? Но… можно ли верить местным?
Нет.
Если все так, как Себастьян предполагает, пана Белялинского
стоит оставить в покое… временно… а то ж ему слово, а он,
паскудник, перепугается и в бега. Поди-ка, разыщи тогда его на
Хольмских просторах. А коль и разыщешь, то не факт, что доберешься
до беседы.
Пущай уж, коль жив, домой возвернется, там Себастьян с ним
душевно и побеседует. Воевода он аль так, хвост собачий?
Он вышел из нумера…
…и все-таки теперь его не отпускало ощущение, что, отступив, он
совершил серьезнейшую ошибку.
Глава 5. В которой вновь появляется
демон
Только очень ленивая женщина
выходит замуж один раз.
…запись в дневнике панны
Кульбачей, сделанная аккурат после четвертого ее
замужества.
Катарину ждали в парадной.
Ждали, судя по всему, давно, потому что стоило ей толкнуть
тяжелую дверь, и в лицо пахнуло перегаром. Запах его, застоявшийся,
тяжелый, был столь отвратителен, что Катарина сделала шаг назад.
Это, собственно говоря, ее и спасло.