Клыками вьюги вцепился. Грыз. Рвал. Терзал нещадно. Сам себя
ранил, и черная кровь бездны падала на землю, ее отравляя.
Отступила земля, признав за сыном Акку право спуститься. Вернула
возлюбленную, да только поздно. Мертва была хааши-келмо. Молчало ее
сердце. И губы, сколь ни целовал их Укконен Туули, оставались
холодны, не принимали назад подаренную искру.
Упали небесные крылья на снег, положил на них Укконен Туули
жену, сам же лег рядом, уговаривая вернуться с запретного пути.
Пусть бы всего на миг.
Услышав мольбы его, сжалился Пехто, хозяин подземного мира,
отпустил ненадолго душу хааши-келмо. Верно, отдал бы и вовсе, но не
имел такого права: и боги подчиняются законам.
- Ты вернулся, - сказала хааши-келмо, заглянув в черные, словно
первозданная бездна, глаза возлюбленного. – Я знала, что ты
вернешься за мной. И ждала.
- Я принес тебе крылья.
Улыбнулась она и покачала головой: уже почти дошла душа, ступила
на мост костяной, вдохнула горький туман Черноречки и отдала воде
свое отражение. Скоро и вовсе забудет она, кем была. Умоется
мертвой холодной водой и, очистившись от бед и страданий,
переродится.
И судьба ей – вернуться на землю в новом обличье.
Знал Укконен Туули, что будет к ней милостив хозяин подземного
мира, пода рит иную, красивую жизнь. Да и другие боги присмотрят…
есть такие люди, о которых говорят, что сама Лиепе, мать всего
сущего, их при рождении поцеловала. Удачливы они. Красивы. Здоровы.
И горести, беды обходят их стороной.
- Отпусти, - попросила душа, цепляясь за белые руки ветра.
Поцеловал Укконен Туули возлюбленную с печалью, зная, что уже
никогда не встретится им, а если и выпадет встреча, то не вспомнит
душа перерожденная о том, что было с нею прежде.
Не посмотрит на Укконен Туули с былою нежностью.
Не протянет к нему рук.
Не назовет любимым…
- Не печалься, - просила хааши-келмо, коснувшись ледяной ладони.
– Я уйду. И я останусь с тобой. У нашего сына твои глаза…
поклянись, что не оставишь его.
- Клянусь.
И завернув тело возлюбленной в небесные крылья, положил его
Укконен Туули в курган. Тогда-то и увидел молодую волчицу, что
забралась в яму и легла, согревая младенца собственным теплом. Он
же пил ее молоко.
Взял Укконен Туули сына на руки.
- Имя тебе будет Янгхаар, - сказал он, глядя в черные глаза
ребенка. – Клинок ветра.