Дело было плохо. Судя по базе данных,
появившейся после с утра в моей голове, староста описал мне
квакенов – молодняк тех самых горгулий, которых мне велел
остерегаться Олег. Если я правильно понял то, что вложила в меня
энциклопедия, сражаться с таким мне было рановато. И что мне теперь
делать? Встать и уйти?
Словно прочитав на лице мои сомнения,
староста поспешил подвинуть ко мне горшок и протянул большую, грубо
выструганную деревянную ложку.
– Вы б откушали сперва, ваше
инородие, – услужливо проговорил он. – Я ж знаю, что вы там, по
лесам блуждая, почитай, ничего и не едите. А есть-то надо, тело,
значить, это, напитывать.
Сил сопротивляться не было, я
запустил ложку в горшок, достав ароматную горку разваренной крупы,
по виду напоминающей гречку, и поспешив отправить в рот.
Мне показалось, что ничего вкуснее я
не ел в своей жизни. Я понимал, что, возможно, это иллюзия,
вызванная голодом, но поделать с собой ничего не мог: ложка словно
зажила отдельной жизнью, отправляясь снова и снова в горшок за
новой порцией. Крупа была сладковатая, и от нее, как от гречки,
отделялась во рту тонкая шелуха. Я хрустел кашей, слушая жалобы
старосты, который от рассказов про нашествие квакенов, перешел
постепенно к общим бедствиям: неурожаю брюквы, росту податей,
которыми маркграф буквально истиранил своих подданных, а также
непочтительности нынешней молодежи к старшим. Примером последней
напасти мог, по мнению старосты, служить его сын Винс, которому
лишь бы девок щупать за мягкое, а как землю пахать – так его и
нет.
Наевшись каши до некоторой тяжести в
животе, я отпил из заботливо поданной старостой кружки чего-то
похожего на квас и почувствовал, что меня клонит в сон.
– Так что же наше дело-то, а? –
несколько взволнованно произнес староста, явно заметив, что я
понемногу утрачиваю нить беседы.
Наевшись за счет этого человека, у
которого явно каждый горшок каши был на счету, я уже не чувствовал
в себе сил, чтобы ему отказать. Предостережения Олега казались
чем-то не очень существенным: кроме того, я все еще не вполне
верил, что все это не игра. Если же это обычная RPG – пусть даже
гиперреалистичная – то, уж конечно, подсунуть мне непосильный квест
в самом начале она не может. А раз так, значит, ничего страшного не
происходит. Разберемся с этими квакенами. Только не прямо сейчас,
конечно. Сейчас ужасно хотелось спать – так сильно, что я с трудом
сдерживался, чтобы не растянуться прямо тут, на лавке.