– Да уж почитай четвертый день, – он
развел руками. – Супруга моя уж три лучины зажгла Мученице Евфимии
за ваше, значить, исцеление. Попа-то у нас в деревни нет, так мы в
ближнем амбаре их возжигаем, когда, значит, заступничество
надобно.
– Помогает? – спросил я. Алый туман
еще рассеялся не до конца и еще клубился в уголках поля зрения.
Интересно, а рана-то, выходит, почти зажила – всего за три дня. Я
сразу вспомнил, как пару лет назад куда более пустяковая рана от
вырезанного фурункула на руке заживала у меня недели две. А тут
укус ядовитой твари, которая помимо яда еще бог весть какую
инфекцию могла занести.
Не вслушиваясь в болтовню старосты. Я
раскрыл меню и посмотрел в список перков. Ну, так и есть. Помимо
взятых ранее, активными оказались способности «Базовая регенерация»
и «Сопротивление ядам». Было над чем задуматься. Кажется, кто-то в
этом мире очень не хочет, чтобы я отдал концы. Но как она это
делает? И зачем? И кто она?
– В общем, Мученице Евфимии спасибо,
да и Винсу нашему, надо сказать, тоже, – назидательно завершил
староста монолог, большую часть которого я прослушал, думая о
своем.
– Да, Винс, надо поблагодарить его –
протянул я, попытавшись подняться, но тут же рухнув обратно на
лавку от слабости и головокружения. – Значит, это он меня
принес?
– Да вы б лежали, покамест, ваше
инородие, – засуетился староста. – Только что ж очнулись, а то все
бредили. Все про девушку какую-то рыжую говорили – наша-то Данка на
свой счет приняла, ходит вся красная. Только я-то вижу, что вы это,
в сознание, значить, не приходя говорите. Не про нее, стало быть.
Должно быть, сама Мученица Евфимия вам в видении являлась – та,
сказывают, тоже рыжая была.
– А еще что я говорил? – уточнил я на
всякий случай.
– Непонятное что-то, – сказал
староста, присаживаясь на край кровати. – Не по-нашему,
значить.
***
Провалявшись, стиснув зубы еще день,
на следующий я уже мог более-менее сносно ходить, опираясь на
сделанный для меня Винсом кривой костыль. С его помощью я сходил во
двор, где все никак не решили убрать подсыхающие черные туши
тварей, и, пользуясь знаниями из энциклопедии, не без отвращения
вырезал из скорпионьих хвостов кривые жала и тонкую центральную
хорду – все это ценилось алхимиками.
Винс все это время крутился вокруг
меня, задавал дурацкие вопросы и порядочно мне надоел. Выглядело
это так, будто он все время хочет мне что-то сказать, но не
решается. Отец его тоже выглядел смущенным и недовольным.