Из этих рассказов я узнал, что каждый из Мучеников в разное
время спас мир от того или иного демона – разными способами, но
непременно предполагавшими смерть. К примеру, мученик Букса,
считавшийся ныне покровителем разного рода дураков и юродивых, был
императорским шутом и, узнав, что демон овладел одним из
советников, хитростью заманил нечистого в собственное тело, а затем
спровоцировал свою казнь. Только после того, как голова шута
отделилась от тела, демон погиб в огненном вихре, а советник пал на
колени и рассказал о случившемся. Истории остальных местных святых
были не менее затейливыми.
Рядовые погонщики, тем временем, подружились с Винсом, который,
как обычно, за словом в карман не лез, и однажды я даже услышал,
как он рассказывает раскрывшим рты спутникам, историю о том, как я
якобы победил огнедышащего черного крокодила. Не без его, Винса,
конечно же, помощи. Слушатели, кажется, не слишком верили, но на
меня поглядывали с боязливым интересом.
Впрочем, и Винса тоже время от времени оставляла его обычная
жизнерадостность. То и дело он принимался хныкать, что зря мы ушли
из теплого и чистого города в это море слякоти, что до Кернадала мы
при такой погоде можем не добраться живыми, и что неплохо было бы
нам вернуться.
Брукмер явно оставил у моего камердинера приятные воспоминания:
чуть ли не каждый вечер он отпрашивался у меня в заведение Рыжей
Мэл, где просадил полкроны, выданные ему мной в качестве жалования
на месяц вперед. Постоянно норовил затащить туда и меня, но я при
мысли о степени антисанитарии даже в хорошем здешнем «заведении»,
вежливо отказывался.
Иной раз, особенно когда холодная слякоть валила с неба особенно
густо, мне начинало казаться, что Винс со своей тоской по городу не
так уж неправ. Тем более, что за все время пути, встречных путников
мы встретили раза два – все нормальные люди сидели по домам и
грелись у очагов.
Идти вместе с обозом нам предстояло дней десять – после этого
мне нужно было свернуть на дорогу, ведущую в Кернадал. Пропустить
нужный поворот я не боялся: до сих пор мы не встретили ни одной
дороги, отходящей от Чернолесского тракта вправо. Как уверял меня
Олег, таких дорог больше и не было: через несколько миль справа
начиналось уже Чернолесье, и тамошняя нежить время от времени
доходила до самого тракта. Помимо Кернадала, человеческих поселений
в Чернолесье не было.