- Эй! – Самарказ бросился через
комнату, выхватывая саблю, но таинственный посетитель уже
растворился в темноте.
Когда охотник высунулся из окна,
снаружи нельзя уже было никого увидеть. С руганью захлопнув ставни,
Самарказ поставил светильник на стол, зажёг ещё несколько свечей и
принялся осматривать комнату, поскольку стало ясно, что незнакомец
что-то искал, ведь если бы он хотел убить Самарказа, то не сбежал
бы.
Однако брать из комнаты было нечего.
Все вещи охотника умещались в мешке, который он оставил на столе
перед тем, как идти ужинать, и узел, которым всегда завязывал его
Самарказ, не был тронут.
Самарказ разделся и, помолившись
Мард-Рибу, лёг в постель. Меч, вынув из ножен, положил рядом с
собой, а кинжал сунул под подушку. Спал охотник чутко, пробуждаясь
от любого подозрительного шороха. Так что застать его врасплох было
нелегко. Лишь обладатель совершенно бесшумной походки сумел бы
подкрасться к нему.
Сон долго не шёл, но, наконец,
усталость охоты и долгого пути взяла своё, и Самарказа одолела
дремота.
Он увидел себя двадцати двухлетним
юношей, солдатом элитного отряда карателей Великого Паши. Их
послали усмирить и примерно наказать одну из деревенек, жители
которой не пожелали платить налог на воду. Самарказ тогда служил
карателем уже три года и имел звание улумбая, то есть фактически
командовал четвертью отряда. Его людям было поручено отравить
источники, а затем сжечь несколько домов и вырезать треть
жителей.
Самарказ видел себя на подступах к
поселению, обитатели которого ещё не знали, что по виадукам в их
дома и питьевые бассейны течёт ядовитая вода, ни видом, ни запахом
не отличавшаяся от чистой. Деревня жила обычной жизнью и готовился
принять посланников Великого Паши, чтобы объяснить, почему налог
сочли несправедливым. Наивные люди! Шалимаха-Астарея Третьего
никогда не интересовали причины, его занимали только деньги. А их
ему дать отказались. И вместо послов Великий паша прислал
карателей.
Самарказ построил свою часть отряда и
дал чёткий приказ: выйти из джунглей и запалить деревню с четырёх
сторон. Потом ворваться через главные и запасные ворота, перебить
стражников и начать «зачистку».
- Убивать каждого третьего, - сказал
он. - Да пребудет с нами воля Великого Паши!
Его солдаты исполнили всё в точности.
Не меньше трети жителей была перебита, а трупы сожжены в кострах
пылающих домов. Самарказ заставил самих жителей бросать в огонь
тела своих матерей, братьев, сестёр, отцов и детей. Наблюдая за их
слезами, он чувствовал, что сполна исполнил долг перед Великим
Пашой, но при этом понимал, что число его грехов перед Мард-Рибом
неимоверно возросло.