- А зачем тогда…
- Затем, чтоб на рожон не лезли, - это уже было сказано со
злостью. – И чтоб думали, прежде чем рот разевать. Слово-то за
слово… если кого-то из нас на измене зацепят, всей Акадэмии плохо
будет.
Вздохнул и куль из мехового одеяла крутить принялся.
- Он верно подметил. Боярам она поперек горла. Маги… ладно,
когда из своих… это с одной стороны и честь великая, и сила роду, а
с другой – поводок на клятве. Не пойдет маг, кровью в верности
присягавший, против царя бунтовать…
- А если царя не станет?
- Тогда наследника беречь обязан.
- А если… - Лойко в сено упал, как стоял, с горшком, прижал его
к груди, погладил бок корявый.
- А вот если… - Ильюшка замолчал, и правильно, не всякое слово
сказано быть должно. – Тогда и появится лазейка махонькая… возьмем,
к примеру, ректора…
Тут-то я и сама в сено рухнула.
Это ж про Михайло Егорыча он? Конечне… ректор-то у Акадэмии
один…
- Михаил Егорович второй в тронном списке после прямого
наследника, - Ильюшка говорил шепотом, да только мы с Лойко каждое
словечко слышали. – А мог бы и первым быть… если б не клятва. Мне
отец сказывал, что не было между ними особой любви. Всего-то год
разницы. А царь-батюшка болезным уродился… таким болезным, что
долго его из терема на люди не казали. Оттого слухи шли, один
другого краше. Что будто бы рогатым родился, азарское крови. Другие
баяли, мол, не рогатый, а кривой… третьи его падучей болезнею
наделяли… он-то и рос наособицу. Учился, да… отец…
Голос дрогнул.
И жаль мне его стало.
Мой-то батька тоже помер, но не на плахе, честною смертью. И имя
его ноне не запретно, и род наш, пусть и захудалый – где там
Барсуковскому князьку до царского сродственника – а все честный.
Ильюшке же, небось, и вспомнить родителя лишний раз невместно.
А уж горевать по нему открыто.
- Отец говорил, что долго дядьку Мишу едва ль не первым на
царство прочили, что все ждали, когда ж… а он не помирал, жил… и
как в силу пошел, то и стало ясно, что быть царем ему по праву
первородства. Очень это дядьку расстроило. И с того расстройства
его и отдали в маги. Силы-то он невеликой, но отучили за два года.
И клятву не с прочими принес, нет, первым же летом кровь на камень
пролил, ею и животом поклялся, что не будет учинять против брата
злого…
Замолчал.
А я… что я? Я ж девка звания простого. Мне этаких откровениев и
близко слышать неможно.