- Луци…
- Да уж помнишь… конечно, помнишь. Отчислять ты их отказался, -
теперь обида была явною. А я… я вот подумала, что за иные шутки
шутников и пороть не грех. – Как же… талантливые… силы не
рассчитали… ты всегда их защищаешь. Я проверила котел… и зелье…
- Или собиралась проверить, - тихо произнес Архип
Полуэктович.
- Что?
- Если бы ты и вправду его проверила, неужели не обнаружила бы
подмены? Сомневаюсь. Подумай хорошенько…
- Думаю.
- Вспомни…
- Да я вспоминаю! Не дави!
- Если тебе помочь…
- Что, снять воспоминания? Нет, Фролушка, на это я не пойду… и
если ты намекаешь…
- Охолонь, - велел Архип Полуэктович. – И ты, Фрол, погоди.
Давай-ка иначе… вспоминай. Вот ты заглянула в лабораторию.
Когда?
- Перед практикумом… я всегда… ну ты знаешь. Все знают, что у
меня свои привычки… и да, я зашла за минут десять до начала.
Убедиться, что все на своих местах… проверить…
- И увидела, что котел двигали?
- Да.
- И что ты сделала? Давай, Люци, ты же знаешь, как это
важно…
- Сделала… да ничего… я подошла… да, подошла ближе.
- Что увидела?
- Его двигали. Определенно. Не только ручка, но и бок другой. У
меня на одном вмятина небольшая. А другой подпален и не отчищается…
другой бок. Но дно чистое. Я проверила… ручка тоже цела… помнишь,
как-то ее подпилили, и когда…
- Помню, - ласково произнес Фрол Аксютович. – Ты на себя
вывернула кипящий деготь… прости, Люци…
- Мне показалось, что оттенок не тот. Не тот оттенок, - она
сказала это так жалобно, что у меня сердце обмерло. – Должен быть с
легкой прозеленью, но без мути… а тут…
- Молодец. И ты…
- Я хотела проверить, точно хотела… но…
- Тебя отвлекли?
- Д-да, - это прозвучало нерешительно, будто бы Луциана
Береславовна до конца так и не уверена, и вправду ли ее
отвлекли.
- Кто?
- Марьяна… да, Марьяна вошла… ей срочно понадобилась кора
крушины, и еще ягоды. И она стала спрашивать по Любаньку, а я…
- А ты заговорила. И заговорилась.
- Да…
- И про зелье забыла напрочь.
- Д-да… сигнал подали. А я на практикумы не опаздывала. Никогда
никуда не опаздывала. Но ведь оттенок был другим! Как я могла об
этом забыть? Как?!
Еська присел рядом с братом и взял его за руку. С другой стороны
опустился Егор. А Евстигней потеснил Ерему. Он стиснул ладонями
Емельяновы виски, наклонился к самому уху и заговорил. То бишь,
губы шевелились, но ни слова с них не слетало.