- Потерпи… - повторял Ерема, уже едва не плачучи. – Не надо было
тебе… а ты полез… ты же обещал, что не станешь до края, а все одно
полез… дурень ты… и я дурень, что тебе позволил.
Елисей вновь рванулся и обмяк, ослаб, глаза закатились, а изо
рта пена пошла.
- Голову на бок надо…
- Без тебя знаю, - огрызнулся Ерема, бережно пристраивая голову
брата на колени. – Он не заразный.
- Знаю.
Еська молча поднялся, и остальные с ним.
- Надо на кровать переложить, а то ж замерзнет, - я осмелилась
подойти, хотя ж тут, чуяла, была лишнею. Если не впервой им такое
видеть, то сами знают, чего брату надобно.
- Не замерзнет. Он у нас на снегу спит, - ответил Евстигней, в
сторону глядючи, и глаза его были полны печали, аккурат, что у всех
раков разом взятых.
- Зачем?
- Что «зачем»?
- Зимой на снегу спать, - я переступала с ноги на ногу.
- Да у него спроси… придурь такая, - Ерема стер пот со лба
брата. – Это не падучая… похоже, но не падучая. Его лекари
смотрели… много лекарей смотрела… один отравить пытался.
- Ерема!
- Ай, Егор, она и без того знает столько, что или с нами, или на
плаху.
- Я не хочу на плаху! – я потрогала шею. Вздумали тоже девку
бедную плахою стращать. А ну как и вправду застращаюся?
- Никто не хочет, - Ерема поманил меня. – Иди. Присядь.
- Я…
- Не бойся, никто тебя не тронет. Кирей запретил… скажи, чем ты
нашего азарина приворожила?
Я подошла. Выходит, Ерема из них старшой? Или Евстигней? Егор?
Ох, этак и запутаться недолго.
- Присядь. Еська, дай даме подушку, а то пол жесткий… да не
мою!
- Твоя идея, - отозвался Еська, подушку мне протягивая, - твоя и
подушка!
Подушка была мяконькою, расшитою рыжими петушками. Простенький
узор, да и повыцвел, местами нити истрепалися, но отчегой-то не
сменит подушку царевич. И на меня глядит хмуро.
- Да спасибо, я так, - присела, как Архип Полуэктович учил.
И подумалось, что ныне у меня вид для визитов и бесед самый
неполитесный. Одежа мятая, в пятнах и пропахла зельем тем, об
котором я так и не поняла, вредное оно было иль не особо. Чоботы
сгинули. Коса растрепалася.
Страх Божинин, а не девка…
- Мой брат, - Ерема кивнул на Еську, который подушку на кровать
возвернул, а сам, юркий, что шошок в курятнике, за мое плечо
сховался. – Уверен, что ты не причинишь нам вреда. Вольно. А вот
невольно… твое незнание легко использовать, поэтому он считает, что
нам стоит за тобой приглядывать. И… рассказать кое о чем…