Он выбрался из гнезда и сжался,
ожидая удара – била старуха всегда неожиданно и крепко. Но матушка
Вала клюку опустила и сказала почти ласково:
- Пойдем, Воробышек. К тебе пришли
гости.
Он так растерялся, что спросил:
- К-какие гости?
- Важные, - матушка Вала вдруг
оказалась рядышком. Схватив Воробья за руку – крепко, и захочешь –
не вырвешься, – она потянула к дому. – Очень важные гости…
Сооружение из старых ящиков, кусков
фанеры и размокшей бумаги вряд ли можно было назвать домом, но
иного Воробей не помнил. Протиснувшись в узкую дыру-вход, он
оказался в единственной комнатушке. Половину ее занимал огромных
размеров письменный стол, в ящиках которого матушка Вала хранила
всякие нужные вещи: вороньи перья, свечи, спички, рюмки со
сколотыми краями и ключи. Оставшаяся часть комнатушки была завалена
тряпьем, старыми журналами и бутылками. На единственном свободном
пятачке, как раз между столом и порогом, теперь стоял стул. А на
стуле восседал человек, почти столь же уродливый, как и старуха.
Нарядный белый костюм его не скрывал кривой спины и вывернутых
плеч, на которых возлежала несоразмерно крупная голова. Она была
словно сама по себе, и Воробью казалось, что если человек
пошевелится, кивнет, то голова покатится на пол.
Человек кивнул и сказал:
- Здравствуй, Воробей. Рад с тобой
познакомиться.
Голова держалась крепко.
- Весьма, надо сказать, рад!
- Ну да. И с чего бы?
- Просто рад. Неужели тебе не
случалось просто вот радоваться… жизни… встрече…
- Шли бы вы на хер, дядя.
- Какая прелесть, - воскликнул гость.
- Хозяину он понравится.
Воробей хотел было послать и хозяина,
но не успел. Матушка Вала вдруг ловко зажала ему рот ладонью. И не
ладонью – мокрой тряпкой, которая пахла гнилыми грушами. Воробей
только вдохнул запах, как все поплыло перед глазами.
А потом он упал, прямо под ноги к
странному страшному человечку. Последнее, что увидел Воробей –
зеленые, как майская трава, глаза и черные ботинки с узкими
носами.
Очнулся Воробей от звука.
- Скрип-скрип, - слышалось рядом. –
Скрип-скрип-скрип.
Дерево по дереву, кость по кости,
мерзко, раздражающе.
Вставай, Воробей. Беги, Воробей.
Спасайся.
Нельзя бежать, не зная дороги. И
Воробей приказал себе не рыпаться. Приоткрыв глаза, он увидел край
синего с желтым ковра и лампу. Та стояла на полу, и желтый круг
света вздрагивал, когда его касалась чья-то тень.