— Вот теперь точно в трактир! — не терпящим возражений тоном
заявил Лель. — Тебе надо восстановить силы, а нам выпить и
успокоиться. Перелом на Ольховой улице подождет до завтра — никуда
не убежит.
— Это бедный район? — решила задать я вопрос, хотя никаких
признаков бедности у жителей не заметила, но уж больно неухоженной
выглядела часть города, где мы незапланированно посетили уже два
двора.
Троица переглянулась. — В городе, конечно, есть бедняки, —
ответил за всех Ратко, — но на целую слободку их не наберется.
— Тогда почему эта улица выглядит так, будто здесь была
чума?
Весень три раза плюнул через плечо и гневно посмотрел на меня,
чтобы больше не каркала.
Ратко пожал плечами.
— Ну давай спросим, — кивнул он на мужичка, пытавшегося вернуть
в петли покосившийся ставень. Богатырь подошел к трудяге, подхватил
ставень одной рукой снизу, второй сбоку и с первой попытки поставил
на место.
— Спасибо, подсобил, добрый человек!
— Да не за что, — расплылся в дружелюбной улыбке Ратко. — Ты
лучше скажи, что такое с вашей улицей стало? Что за беда?
— Да леший его знает! — Горожанин, совсем как Весень минуту
назад, три раза сплюнул через плечо и сделал какой-то охранный
знак. — Сыпется все, будто сглазил кто-то. Я этот ставень уже
третий раз поправляю. Краска на крыльце облезать стала, а красили
летом. Плетень вот вдруг покосился. Оно, конечно, может, краску мне
на базаре негодную продали и на плетень снегу навалило. Да только
если бы у одного меня такое происходило, а то вся улица, почитай,
разваливается. Ей-богу, старостиха с соседнего проулка порчу
навела.
— А почему она?
— Да ходит тут, бродит, языком мелет. А баба-то злая, и глаз у
нее недобрый.
Я пожала плечами. Если бы от каждой злой бабы начинали
разваливаться дома, скоро бы ни города, ни деревеньки на земле не
осталось. Доброта в число и моих-то достоинств никогда не
входила.
— А вы кто такие будете? — вдруг очнулся говорливый мужик и с
подозрением посмотрел на Весеня, который укачивал на руках
ребенка.
— В гости ходили, — туманно ответила я. А то тоже в колдуны
запишет, и не отопрешься, ведь со мной их трое.
— Что за баба-то? — громко спросил Лель, не желая развивать
щекотливую тему. — Где живет? Как выглядит?
Я едва удержалась, чтобы не зашикать на него — втянет нас в
беду!
— А вам на што? — насупился мужик.