Королева зашла в свои покои и
захлопнула дверь.
— Ну же, говори, – торопливо
обратилась она к служанке, доставая из сундука платье для охоты. —
Узнала, как эта Айлин нить прядет?
— Узнала.
— Чего ж ты молчишь?
Рассказывай!
— Айлин мялкой солому мяла,
Прялкой солому пряла.
Нить золотом сияла,
Я же рядом стояла.
— Да понятно все. Но как, как она
это делала? Какие слова говорила или призывала кого?
— Нет, она просто мялкой солому
мяла,
Прялкой солому пряла.
Нить золотом сияла,
Я же рядом стояла.
— Да что с тобой, глупая? – Королева
резко обернулась и замерла, глядя на служанку. Глаза той сияли
чернотой зрачка. – Это что такое...? – пробормотала Гинерва и
принялась осматривать Мари, не отыщется ли на той лишняя булавка,
веревка или гребень. Развернула и нашла синюю ленту, вплетенную в
косу, сорвала ее и бросила в камин. Мари покачнулась, в глаза стал
возвращаться свет.
— Вот значит, как… все же
сейдкона…этого я и опасалась…
Королева прогнала Мари прочь, потом
кликнула двух фрейлин при опочивальне.
— Быстро взяли платье для невесты
короля и помогли ей одеться! Через десять минут она должна быть у
конюшен!
Как только покои опустели, Гинерва
устало опустилась в резное кресло. Спина ее была напряжена, а
взгляд остановился на горящих поленьях в камине. Она давно
привыкла, что у нее в руках собраны не только все ключи от замка,
но и все нити, позволяющие управлять придворными. И вот теперь одна
тонкая лежит на полу, сверкает золотом. Гинерве казалось, что ее
пальцы огрубели, скрючились. Скребут по каменному полу и не могут
поймать скользкую шелковую дрянь. Привыкшая к власти, она не желала
ее делить с кем-либо. Будь то сын, пасынок или невестка.
Пасынок, изуродованный проклятьем,
на корону прав не имел, хоть и был старшим в роду. Тут древний
закон оставался строг. Король – это лицо государства, подтверждение
благосклонности богов. А хороша страна, у которой правитель урод!
Хоть и магически одаренный.
Сына в силу возраста волновали лишь
три вопроса: война, пиры и охота. Он умело изображал из себя
сурового монарха, но не взбрыкивал, соглашаясь с мудрыми советами
матери и позволяя ей заниматься скучными бумагами и выслушивать
нытье лэрдов. Но со вчерашнего дня его словно подменили, а виновата
во всем эта Айлин. Демоны ее раздери! Еще и сейдконной оказалась.
Такой проще веретена аконитом пропитать, чем ее прогнуть под себя.
Всеискусные своенравны и хитры, а девица уже показала норов. Да и
договоренность с Эринским королем никто не отменял. Весной прибудет
юная принцесса, и к этому моменту ничего не должно напоминать о
мельниковой дочери. Но сначала надо узнать секрет золотой
пряжи.