— Я? — изумилась Ари.
— Ты, лисенок. Отчего тебя так и тянуло в лес, хотя и я, и
Розалинда твердили тебе, что вход туда тебе заказан?
— Простите меня, лорд Лингрэм, что я нарушила ваш приказ.
Он засмеялся — нет, не грубо, не издевательски. Просто смеялся,
как это делают все обычные люди.
— Мне произвести вас в корнеты, леди Лингрэм? И приставить к
себе порученцем?
— Мне непросто звать вас по имени, я ведь едва вас знаю. И...
спасибо, что спасли меня.
— Надеюсь на откровенность в качестве твоей благодарности. Ну
же, начинай! Или... если хочешь, за тебя это сделаю я. Однажды одна
маленькая любопытная девочка гуляла по парку. С ней была старая
скучная компаньонка, неповоротливая, докучливая — впрочем, таково
уж это племя — а за оградой шелестели кроны высоких деревьев,
шептали, звали к себе...
— Вы рассказываете мне сказку, Тэним?
— Просто пытаюсь представить себе, что было в твоей хорошенькой
белокурой головке, когда ты тайком сунулась туда. Одинокая юная
жена, брошенная мужем сразу после свадьбы. Всего на пару недель —
но разве это важно? Она бродит по замку, выискивает тайны. Те,
которые есть, и те, которых не существует. И однажды она...
— Я выбралась ночью из замка и увидела тележную колею за садовой
калиткой. И еще следы от засова на двери и... А в том доме
постоянно горел свет. Мне стало интересно, и я...
— Отчего ты ему поверила? Человек, пугающий и отвратительный,
как взбесившийся медведь, — а ты бросаешься спасать его.
Ари уже давно сидела на постели, то и дело поправляя съезжавший
набок воротник сорочки. Наверное, пришла пора расстаться со своей
детской тайной. Тем более что она обернулась непроглядным
кошмаром.
— Борода, — чуть слышно прошептала Ари. — У него была
борода.
— О да! Люди, носящие бороды, как никто достойны доверия! —
Тэним коротко рассмеялся и плеснул себе еще вина в бокал. — Если
пожелаешь, Дениза приготовит тебе глинтвейн.
Наверное, отказываться было глупо, и Ари сказала "да". Горячее
вино развязывало язык, и та ночь на болотах вновь приблизилась,
стала явью. Она рассказывала и не могла остановиться: как они с
Бастьеном неслись по подземному ходу, как протискивались в узкий
лаз, как брат раздразнил лисицу...
— Понимаете, я не знаю, почему, но мне показалось, что тот
человек... ну, который развел для нас костер и вывел на дорогу,
что... он был очень добрый. И мне даже порой бывало стыдно, что мы
от него сбежали. Он ведь и лису пожалел, он в воздух стрелял!