— Я так понимаю, все получилось, и теперь вы хотите поделиться
радостной новостью с миром? — я не удержался и усмехнулся, намекая
на то, что Флемм в своем совершенно нормальном желании прославиться
уже и забыл про то, что использовать коровью оспу для нового метода
вариоляции, ему как раз и подсказал тот самый выдуманный мою
старикашка. Мой невидимый друг, на которого я могу свалить любое
«откровение», не выглядя при этом полным придурком, а всего лишь
любознательным подростком с очень буйной фантазией, каким, кстати,
герцог еще до меня считался.
— Да, ваше высочество, и это так странно, так... — он замолчал,
не находя слов. — Но в ту тюрьму, в которой я получил высочайшее
дозволение проверять эту теорию на приговоренных к смертной казни
заключенных, пришла черная смерть. Погибли все, кто не подвергся
моей животной вариоляции, включая охрану. А комендант выжил, но его
лицо сейчас сильно обезображено. Я и те двадцать заключенных,
которых я отобрал, выжили. Пятеро вообще не заболели, а мы болели
не то чтобы совсем легко, но скорее это напоминало инфлюэнцею, а не
оспу, и это истинное чудо, ваше высочество. Вот, смотрите, это
единственные следы, что остались в итоге у меня, — и он показал мне
свой лоб, на котором обнаружилось с пяток округлых небольших
шрамов. — А ведь когда я обнаружил сыпь, то подумал, что пришел мой
конец. — Он замолчал, а по его выразительному лицу прошла тень,
видимо, воспоминания были не из приятных. Но задумчивость Флемма
длилась недолго. Уже через полминуты он встрепенулся и снова
заговорил. — Потом я поехал в ту деревню, Глинки, что под Москвой.
У меня было разрешение от ее величества и от владельца поместья,
графа Брюса, на проведение еще нескольких опытов.
— Графа Брюса, говоришь, — я медленно повернулся в сторону
Большего дворца и нашел взглядом фигуру в военном мундире, которая
стояла возле каскада лестниц спиной к нам. Похоже, что «случайный»
визит графа в Академию Наук вовсе и не был таким уж и случайным.
Александр Романович, не слишком рвется на Аланские острова под
знамена генерала Кейта. Ну, главное, чтобы польза была, тогда эту
маленькую хитрость можно будет и простить, правда, небольшой узелок
в памяти все равно завяжем, чтобы не удивляться в случае чего
всяким неожиданностям. — Ну-ну. Продолжай. — Флемм тут же
зачастил.