— Я не шучу, — покачав головой, добавил. — Толпа опасна своей
непредсказуемостью и подверженностью чужому влиянию. Особенно, если
толпа уже достаточно подогрета. Достаточно одного неверного шага,
одного выкрика, одной малюсенькой искры, чтобы произошло совсем уж
непоправимое. Так что, действуйте осмотрительно, я вас очень
прошу.
— Я запомню ваш совет, ваше высочество, — Суворов встал и
наклонил голову, обозначая поклон. — Хотя странно слышать подобные
слова из столь юных уст... — он недоговорил то, что хотел сказать,
развернулся и почти выбежал из кабинета.
— Черт подери, как же все не вовремя, — сжав кулаки, я сидел за
столом, гипнотизируя взглядом дверь.
— Ваше высочество, — на этот раз посетитель ввалился без
доклада. Петька Румянцев остановился возле стола. — Лопухин руку
сломал. Плохо сломал, аж кость наружу вылезла. Флемм ему полфлакона
опийной настойки выпоил, чтобы боль немного уменьшить и кость на
место вставить. Теперь у Ваньки рука в лубках, а он сам пьяный в
хлам и блюет. Ехать с нами он точно не сможет, ежели только ваше
высочество не прикажет отложить поездку.
— Нет, поездку мы откладывать не будем, — я потер вспотевшую
шею. А ведь никогда суеверным не был, но, похоже, что могу стать. —
Как этот идиот додумался руку сломать?
— Эм, упал, — и Румянцев опустил взгляд, разглядывая мой стол.
Красивое дерево, я сам знаю, вот только...
— Петька, мне из тебя клещами вытаскивать все надобно? — я
привстал, и Румянцев зачастил.
— От графини Удальцовой вылезал он сегодня ночью через окно, а
тут граф решил жену навестить. Вот Ванька и поторопился, упал,
значит.
— Охренеть можно, — я прикрыл глаза. — Похоже, все ведет к тому,
что при моем дворе будет запрет на блуд под угрозой бития кнутом,
чтобы не повадно было. Зато теперь понятно, почему меня осматривать
Блюментроста послали. Флемм же занят был, он Лопухина до передоза
опийной настойкой поил. Вот уроды!
— Что? — Румянцев захлопал глазами. — Я не понимаю, ваше
высочество.
— Пошел вон, собираться. Завтра утром уезжаем, и плевать на
Бахарева!
— Ваше высочество, Никита Бахарев, — я тупо смотрел на
гвардейца.
— Зачем он мне здесь нужен? — наконец сообразив, что нужно
говорить, я снова провел рукой по шее.
— Так ведь вы сами приказали его доставить, как только
появится.
— Я приказал? — вот в упор не помню, чтобы я что-то такое
приказывал. — Петька, ты еще здесь?