— Нет, — я покачал головой и тут же понял, что сделал это зря,
потому что меня снова скрутил рвотный спазм. Когда он прошел,
отдышавшись, добавил. — Если сидишь, то не так уж тут и опасно. К
тому же я привязан, — я слегка отклонился, демонстрируя ему
завязанную вокруг талии веревку, которая тянулась к фок-мачте. —
Прончищев привязывал, хорошо, что на цепь не посадил. И ты об этом
прекрасно знаешь, потому что помогал нашему дорогому капитану
совершать коронное преступление. Меня утешает лишь мысль, что
сейчас я подобен Одиссею. Вот только волшебное пение сирен заменил
рев ветра и эти волны, которые у меня уже поперек глотки стоят.
Слишком неравноценная замена на мой взгляд.
— Ваше высочество, — Криббе понял, что уговаривать меня
бессмысленно, и решил зайти с другой стороны. — Но вы можете
помешать морякам выполнять их работу, и подвергнете их опасности,
потому что они вынуждены будут огибать вас, а палуба сейчас
особенно не устойчива. Шторм усилился, если вы соизволили это
заметить. Кого-нибудь может смыть с палубы в море, и помочь ему
будет весьма непросто. — На совесть давит, гад. Мне действительно
будет не слишком весело, если из-за меня кто-то пострадает. Причем,
только из-за того, что вынужден будет сделать лишний шаг в сторону,
из-за которого его может настигнуть поток воды, периодически
заливающий палубу, который потащит бедолагу за собой и выбросит за
борт. В этот момент корабль сильно накренился, и я увидел огромную
волну, надвигающуюся на прямо на нас.
— Держись! — заорал я, отпуская злополучное ведро и хватая
Криббе за камзол. Он оглянулся, выругался, и крепко обхватил меня,
прижимаясь как можно теснее.
Волна обрушилась на нас, и я поздравил себя с тем, что успел
набрать в легкие побольше воздуха, задержав дыхание. Удар был
ужасен. Вода заливала глаза, нос, пыталась попасть в рот, сквозь
стиснутые зубы. Я ничего не видел, и не представлял, что творится
вокруг. Захлебываясь, почувствовал, как нас вместе с вцепившимся в
меня Криббе потащило по палубе к борту. Приложив определенные
усилия, я приоткрыл глаза, ч ужасом глядя на стремительно
приближающийся край. Когда до него оставалось не более пары метров,
я ощутил сильный рывок, выбивший из меня остатки воздуха — это
натянулась удерживающая меня веревка, и сразу после этого появилось
ощущение полета — корабль принялся выпрямляться. Мимо меня
пронеслось ведро и исчезло за бортом. Та же участь постигла мою
импровизированную кровать, которую я соорудил себе на палубе, чтобы
не сидеть на жестких досках. Криббе наконец разжал руки, а я
подумал, что на моих плечах, в которые он вцепился, совершенно
точно останутся синяки.