Вскоре я наблюдала как из леса выходит ожидаемая мной троица.
Быстро села в кресло и приняла независимый вид, держа в руках
первую попавшуюся книгу. И заулыбалась – ну прямо, как Проня
Прокоповна. Перед кем я тут...? Встала и подошла к широкому
дверному проему. Граф как раз поднимался по ступеням.
Остановился и, чуть поклонившись, сказал своим глубоким
бархатным баритоном:
- Княжна... я бесконечно благодарен вам за приглашение. Вы
необыкновенно милостивы и гостеприимны.
Я с подозрением вглядывалась в выражение его лица – совершенно
невозмутимое и дышащее искренним уважением и признательностью. С
сомнением кивнула в ответ. Правильно ли я поступила? Всегда молчать
теперь будет невежливо.
Повернулась к управляющему, попросив устроить графа в комнатах и
поинтересовалась где господин граф предпочтет трапезничать – у себя
в комнате или с нами? Сказал, что с нами. Я кивнула, посмотрев на
управляющего. Тот понятливо поклонился. А я ушла к себе, опять
раздумывая - а не план ли двух хитроумных графов я сейчас послушно
воплощаю в жизнь? И физиономию свою он измазюкал сам, и штаны
извозил в живице, замучившись ждать от меня приглашения. Очень
похоже, что так оно и было. Других объяснений просто не приходило в
голову. И что теперь делать? Хочу ли я сама видеть его здесь, и к
чему все это приведет? Теперь я буду стеснена. Не споешь в свое
удовольствие – подумает, что для него стараюсь. Не посмеешься с
Валенсией – подумает, что ему радуюсь или кокетничаю. Но, с другой
стороны, я буду совершенно спокойна за его здоровье. Ранение было
страшным, даже вспоминать жутко... И мне приятно смотреть на него -
что уж скрывать от самой себя? Я вообще в этом мире только из-за
него, так может дать ему все же возможность объясниться – что он
скажет? Ведет себя безупречно - ни малейшего намека на то, что
прошлый раз я сделала что-то не так – ни словом, ни взглядом. Я
даже ни разу не ощутила стыда или неловкости. Основной проблемой
было только непонятное поведение нашего гостя. Замучившись думать
об этом, я решила, что сама начинать разговор не стану - все равно
не соображаю что в этой ситуации можно сказать. Если он изъявит
желание поговорить – выслушаю. Кто знает... вдруг найдет те самые
слова?
Обедали и ужинали мы втроем. Графа переодели во что-то из
королевского. Он помылся, побрился и посвежел. Скорее всего,
питался он в лесу абы как и нужно сказать повару, чтобы блюда
готовили и далее – легкие, как сейчас. А то с голодухи у него
заворот кишок случится. Выспится сегодня, как человек - в чистой и
удобной постели и завтра мы его вообще не узнаем... в хорошем
смысле. Я обдумывала, что еще нужно сделать для него и, улыбаясь,
смотрела, как он ест – с аппетитом и удовольствием. Встретившись
взглядом с Валенсией, стерла улыбку. Что это я? Вежливо поговорили
о погоде и народной кухне. Рассказ о нашей, видимо, нашли
интересным – слушали очень внимательно. Валенсия взяла с меня слово
угостить ее пельменями – они у них не водились. Как я собиралась
это делать, пока не знала сама. Потом что-нибудь придумаю. На
предложение компаньонки помузицировать впервые отказалась,
мотивируя тем, что у меня не дочитана книга. Мне необходимо
привыкнуть к присутствию Ромэра здесь. Я пока чувствовала себя не в
своей тарелке.