Он надеялся, что весной Альбус сможет использовать своё влияние
в Визенгамоте, чтобы тихо сменить опекуна. На мадам Боунс всегда
можно было положиться в деликатных вопросах, тем более, что мальчик
был не первым ребёнком, зачатым с помощью зелья сокрытия родства.
Один Мерлин знает, сколько раз Северус варил его за последние
двенадцать лет — он умышленно не делал об этом никаких записей.
Мало кому известно, насколько распространённой была эта
проблема, а женщины предпочитали не обращаться с ней к
добропорядочным целителям.
Многие предполагаемые чистокровные на самом деле были
полукровками или детьми одного из полукровок. Это всегда тактично
замалчивалось, если вдруг когда-нибудь всплывало на поверхность.
Хрупкое эго чистокровных мужчин никогда не смогло бы признать, что
генетический дефект делает многих из них неспособными к
деторождению. У Северуса возникало подозрение, что чистокровные
отцы имели магловских предков всего лишь одно или два поколения
назад.
Северус был гораздо больше озабочен тем, чтобы это дело с
издевательствами не стало достоянием гласности (он мрачно улыбнулся
про себя магловскому выражению), и содрогнулся при мысли, что
произойдёт, если всё выплывет наружу. Хуже всего был даже не тот
общественный резонанс, о котором он упоминал Люпину, а на само
Министерство Северусу было наплевать — оно могло пойти повеситься в
полном составе. Настоящая проблема заключалась в том, что мальчик,
скорее всего, окажется под опекой какой-нибудь влиятельной семьи,
связанной с Пожирателями Смерти.
Кроме того, Северус не собирался позволить Петунии получить
кто-знает-сколько фунтов в течение следующего учебного года.
Северус знал, что Лили оставила магловский траст для своего сына.
Добавить к этому то, что Гринготтс отчислял из хранилища Поттеров,
и то, что Петуния получала от государства в виде семейного пособия
— несомненно, у Дурслей были свои причины не отказываться от
Гарри.
После некоторого обсуждения Северус и Люпин решили, что к
Дурслям они пойдут в мантиях волшебников, а не притворяясь маглами.
Во всяком случае, ещё раз перечитав диагностический пергамент,
Северус даже не собирался оберегать покой этих людей.
Так что Северус шёл по дорожке в своей чёрной мантии, а Люпин —
в серой. Сосед, косивший газон, с любопытством уставился на них.
Оба волшебника упорно игнорировали его. Северус громко постучал.
Какое-то мгновение стояла тишина, потом они услышали: