Я пожал плечами:
–Это
была помолвка.
–Какая разница, если результат тот же? – старик в
отчаянье воздел длани к дырявому гостиничному потолку. – Девичьи
слезы, разрыв, возвращенные кольца. Нас опять чуть не побили! Нашел
с кем связываться – с пиратами!
–Но
ведь не побили же. Успокойся, Рипс. Лучше выпей.
–Ни
за что! – а бутыль уже булькала над кружкой, и напарник заметно
подобрел. – Будешь?
Я кивнул:
–Запах не плох.
–Да
отличное вино! Кейское, из капитанских запасов, в знак
благодарности прислал за разбитое сердце, – скрипач подмигнул, с
наслаждением посмаковал глоток и совсем повеселел. – Нет, ты мне
скажи, раздолбай этакий, других девок на той пристани мало было?
Танцевать больше не с кем? Почему именно эту девку выбрал? Невесту!
Как ты узнал, что у них обоих сердце не лежит друг к
другу?
Едва сдержав очередное пожимание
плечами – так нервный тик легко заработать – я взял кружку, отпил.
Неплохое пойло для этого мира. А уж в городке, где мы застряли,
такого не найти даже в доме городничего. Знаем, плавали на званый
ужин.
–Друг мой Рипс, я уже тысячу раз говорил, сам не
понимаю, как это происходит. Знал бы, не пришлось бы так часто
покупать инструмент.
Вру и не морщусь. Все равно не
объяснить, чужой я тут.
Лежит у них сердце – не лежит, а
расчет вернее. Зачарованные успевают опомниться и подумать о своей
выгоде, и тогда нас только быстрые ноги, да верный нож
спасают.
А вот имуществом приходится
жертвовать. Деремся, чем придется, даже тщедушный Рипс то и дело
трясет стариной. За лето у него уже третий инструмент разбит о
чью-то голову, правда, не самая лучшая скрипка. Свое лучшее
сокровище он не рискует доставать на наших представлениях, а играет
по ночам будто бы сам себе, а на самом деле с одной лишь целью – не
дать мне выспаться.
–Рожу-то нонешнюю покажи, – поставив кружку, Рипс
требовательно уставился на мою маску, все еще скрывавшую лицо, хотя
мы давно забились в свою комнатушку на втором этаже портовой
таверны, дрянную и блохастую, как бродячий пес.
Что еще плохо при моей жизни –
возвращаться в прежнюю гостиницу, где у нас был приличный номер,
мне уже нельзя: рожа перестала соответствовать. А в маске по такому
маленькому городишке, где все всех знают до седьмого колена, не
походишь. Популярность – замечательная вещь для пополнения кошелька
золотом, но очень неудобна для личной жизни и жизни
вообще.