Вот и выходит, что жарить мясо здесь могут только те, кому
ничего хорошего в этой жизни уже не светит. И встреча с правосудием
для них в любом случае закончится пеньковым галстуком, вне
зависимости от количества загубленной на охоте живности.
Сперва я хотел просто развернуться и уйти, но потом решил, что
это не лучшая идея. Стоило провести хотя бы предварительную
разведку: узнать количество личного состава, определить его
материальную оснащённость и обученность, а также перспективы
вероятного боестолкновения...
Короче, если отвлечься от казённого армейского языка, нужно было
посмотреть, сколько в лагере народу, и понять, есть ли шанс
завладеть их барахлом, перебив или разогнав негодяев.
Я на всякий случай спрятал вещмешок, засунув его в густой
кустарник, и осторожно направился туда, откуда слышался запах дыма.
Мне приходилось двигаться очень аккуратно, чтобы случайно не
сломать какую-нибудь ветку, выдав тем самым своё приближение.
Специальным шагом, плавно, но быстро перекатываясь с пятки на носок
по внешнему краю стопы, я примерно за пятнадцать минут обошёл
лагерь по кругу.
Ни часовых, ни даже примитивных ловушек — ничего. В прошлом я
обычно имел дело с куда более подготовленными противниками, но
сейчас, в этом теле, даже парочка взрослых вооружённых мужиков
стала бы для меня очень серьёзной проблемой.
Здесь же их было пятеро.
Я присел за одним из деревьев — весь лагерь оказался передо мной
как на ладони. Бандиты вели себя беспечно, совершенно не опасаясь
нападения. Не удивительно, основа военной подготовки — это
дисциплина, с которой у подобной публики всегда очень и очень
плохо. Хотя индивидуально каждый из них мог быть прекрасным бойцом,
как подразделение их сборище не представляло никакой ценности.
Как бы то ни было, сам я осторожности не утратил и наблюдал за
ними лишь периферийным зрением, не фокусируясь на ком-то
конкретном. Можно подумать, что это какая-то мистика, но люди
действительно иногда чувствуют пристальный взгляд. Никакого
вменяемого объяснения у меня не было, однако сам я неоднократно
имел возможность убедиться в этом феномене.
Четверо разбойников сидели у костра, вяло переругиваясь время от
времени, а ещё один расположился возле небольшого навеса, под
которым горой лежало какое-то барахло. А кроме барахла — двое
пленников: девушка лет двадцати и мужик, лица которого я не видел.
Оба были связаны и, очевидно, чувствовали себя не лучшим
образом.