Юрико остановился в начале Эм-Нора —
района, где жила городская знать. Снег укрывал повозку, но Рена все
равно боялась, что она, такая простая и бедная, бросится в глаза и
вызовет подозрение.
Оша помог девушкам спуститься и сам
остался ждать, а они пошли по широкой улице, засаженной деревьями,
которые несмотря на холода сохранили зеленые листья. В честь
праздника их украсили гирляндами и фонариками.
По обе стороны стояли одинаковые
особнячки. В одних ярко горел свет, доносились голоса и музыка, а
дорожки были уставлены каретами и паромобилями, другие темнели и
пустовали. Чем дальше на север, тем больше, тем богаче становились
дома — это уже были не просто особняки, а настоящие дворцы,
окруженными огромными садами.
— А вы неплохо жили, — Джо
присвистнула, оглядываясь по сторонам. — Неужели все это — для
одной семьи?
Рена пониже опустила меховую шапочку
и ответила:
— Да, для одной семьи да пары
десятков слуг.
— Слуг, — протянула Джо.
Рена замечала, что та никак не может
принять традиции города. Она не позволяла двум оставшимся служанкам
таверны прибираться в своей комнате, даже за завтраком ходила на
кухню сама, а не ждала, когда его вынесут в зал. Найдер, наоборот,
яро сражался за то, чтобы работники остались и выполняли свою
работу.
— Великий Отец создавал всех
равными, — добавила девушка.
— Слуга — это просто работа, такая
же как врач, учитель или портной. Люди сами выбирают свою судьбу.
Это не рабство.
— Ага, видела я, как в Кионе живут
слуги, — проворчала Джо.
Рена не стала спорить, и девушки в
молчании прошли еще несколько улиц. Замерев перед высокой чугунной
решеткой, нортийка задрожала. Семь прутьев сверху донизу были
выкрашены белой краской.
— Это... — начала Джо. Рена медленно
кивнула. Она перестала дышать, даже сердце замерло.
Во всех городах Арлии знак имел одну
трактовку — дома коснулась белая чума. Семь прутьев — семь жертв.
Отец, мать, сестра и слуги? Да нет. Наверное, только слуги. А
родители переехали в другую часть города.
Джо дотронулась до Рены, но та
дернулась, сбрасывая руку с плеча, и так уставилась, словно это оша
была чумная.
— Надо идти, — тихонько позвала
девушка. — Мы здесь никого не найдем.
Рена с отчаянием уставилась на Джо.
Ей надо — вот и пусть идет! Нортийка прильнула к решетке и до рези
в глазах вгляделась в стены, в окна, двери трехэтажного дома: не
мелькнет ли тень, не послышится ли голос...