-- Думаю, что тебе стоит задержпться в городе.
Надеюсь, ты не забыл, что должен отнести лекарство госпоже
Урсуле?
Совет бабушки звучал как приказ. Собственно,
приказом он и был. Разумеется, я не стал говорить, что госпожа
Урсула вместе с ее лекарством напрочь вылетели у меня из головы, и
просто кивнул, соглашаясь с добрым "советом".
-- Кажется, как раз была одна неплохая гостиница
неподалеку от дома госпожи, вот только... -- я умолк и посмотрел на
нее.
Эту многозначительную паузу бабуля истолковала
верно, и вытащила откуда-то из складок своей одежды тощий кошель,
судя по всему, приготовленный заранее. Вместе с ним она протянула
мне пузырек из непрозрачного стекла темно-коричневого цвета. То
самое лекарство, которое я должен был доставить госпоже Урсуле.
-- Держи, -- выдавила она из себя жалкое подобие
улыбки. -- Адрес помнишь?
-- Восточный квартал, улица Цветочная, шестой дом
по левой стороне, у двери стоит каменный сторожевой демон.
-- Верно, -- улыбка перекосила лицо госпожи
Гюрзильды, превращая его в гримасу отвращения, -- А теперь
убирайся, пока тебя не заметил кто-нибудь из них...
Дважды меня упрашивать не пришлось. Собственно, не
трудно было понять, что и бабушка уже сдерживается из последних
сил. Испытывать ее силу воли не хотелось, и потому я, наплевав на
все правила приличия, выхватил у нее из рук кошелек и лекарство, и
помчался прочь со всех ног, даже не попрощавшись. Мысли разом
выскочили из головы, кроме одной: скорее оказаться подальше
отсюда.
Поймите меня правильно. Вам никогда не доводилось
видеть, что происходит с ведьмами, когда наступает Тот Самый День?
Они и в обычное время далеко не самые добродушные создания, а
становятся еще более злобными, раздражительными и сварливыми. И
совершенно теряют контроль над собой и своими способностями. Так
что в эти дни все мужчины и женщины, не обладающие даром, покидают
селение, забирая с собой детей и животных, от греха подальше.
До поворотного столба я добрался за рекордное
время, существенно улучшив свой результат двухнедельной давности.
Тогда за мной гналась пара бешеных волков, роняя на дорогу клочья
пены. Добежав до столба, я без сил рухнул на траву и перекатился на
спину. Уставился в серое небо, пытаясь отдышаться. А надо мною
висела предостерегающая надпись: