"Диревня Гиблое Болотье". Остарожна, злые
ведьмы!
Привароты, отвароты, сглазы и гаданья. Скидки. Накидки. Платки
пуховыя.
(Очень дешива и очень сирдита!)
Долго отлеживаться не стал -- до города путь
неблизкий, и хорошо бы успеть добраться туда до темноты. А то ведь
места вокруг лихие, недолго и стать ужином какой-нибудь нечисти.
Конечно, далеко не каждой твари по зубам ведьмин внук, но
испытывать свою удачу что-то не очень хотелось.
Отряхнувшись от грязи и прилипших травинок, я
зашагал по тропе, ведущей в город. Шел быстро, сразу задав хороший
темп, и стараясь не думать о еде. С меня особо не убудет, а если и
убудет, так оно только на пользу - итак уже штаны без пояса ношу.
Шагал и тихо молился темным богам, чтобы они послали попутный обоз
с добрым или наивным возницей, потому что на своих двоих мне никак
до темноты не успеть.
К счастью, не все боги были заняты, наблюдая за
тем, что сейчас творилось в Гиблом Болотье, и кто-то из них
снизошел до меня: позади раздался скрип колес, и вскоре на тропе
показалась телега. Я шагал не оглядываясь, словно кроме меня и
дороги больше не было никого на свете. Обычно это хорошо работало,
помогло и в тот раз. Обоз поравнялся со мной и остановился.
-- Эй, малыш, далеко собрался? -- голос
окликнувшего меня человека был высокий и мелодичный.
-- Надеюсь попасть в город засветло, господин, --
повернулся я и уставился на возницу, попытавшись изобразить на
своем лице почтительную улыбку и смирение.
Он оказался полным... очень полным мужчиной средних
лет, одетым в невообразимо пестрый наряд. На голове у него было
что-то, скорее напоминающее колесо от телеги, чем шляпу, причем
ярко-желтого цвета. Остальная же одежда представляла собой такую
безумную смесь цветов и узоров, что невозможно было толком
разобрать, что именно на нем надето.
-- Пешком? И живым? Ха, мне нравится твой оптимизм,
малыш!
-- Меня зовут Кей.
-- Рад знакомству, малыш. Ну а я -- Ларгельт
Сладкоголосый, бродячий менестрель.
-- Простите, господин... э-э-э...
-- Ларри, можешь называть меня просто Ларри,
малыш.
-- Да, Ларри. Так вот - мне уже двадцать два года,
и я не малыш! Меня зовут Кей.
-- Разумеется! Я постараюсь не называть тебя
малышом, малыш...
Он расхохотался и хлопнул меня по плечу, и от этого
обычного жеста меня всего передернуло, словно по спине проползла
гусеница -- жирная и волосатая. Такая же, как рука
Сладкоголосого.