— Будет сделано, — старик сразу же
отдал распоряжение ближайшему офицеру, и тот отправился к солдатам,
выделять людей под дополнительную охрану.
Предосторожность оказалась не лишней,
когда спустя три часа вернулся ребёнок, уже без фляги, он
остановился рядом со мной и несколько минут пристально смотрел, как
все кругом работают, мало обращая на него внимание. Покрутившись,
снова ушёл в джунгли и вскоре вернулся уже со взрослым, который,
вооружённый небольшим дротиком и продолговатым щитом, осторожно
крался вслед за ним. Пацан подошёл и, показав на меня рукой, о
чём-то ему сказал. Тот осторожно, приметив, что, увидев оружие, ко
мне моментально стала стягиваться охрана, обнажая оружие, положил
всё своё на песок. Мои телохранители немного успокоились, также
убрали оружие, но не расходились далеко. Пацан подошёл ко мне
вплотную, с любопытством разглядывая одежду и украшения, а взрослый
бочком, стараясь не делать резких движений, также подошёл на пять
шагов ближе.
Я повторил свои вопросы, и
неожиданно, когда спросил на аравакском, мужчина вздрогнул и
ответил.
— Плохо знать.
— О, кажется, есть контакт, — я
удивился не меньше него и привычно, сколько у меня уже было
подобных встреч, запустил процедуру знакомства, где на пальцах, где
понятными ему словами объясняя, что мы прибыли очень издалека, ищем
лишь воду и еду. А то, что пугает его, покачиваясь на волнах, — это
наш дом. Вреда мы не причиним, если на нас не нападут первыми, даже
готовы обменяться на что-то, если ему это интересно.
Когда понимание было достигнуто, и
главное, он понял, что нападать на него не будут, туземец простился
и, забрав ребёнка, удалился в джунгли. Ночью и утром всё было
спокойно, а в обед они вернулись, только уже в сопровождении целого
племени. Все воины были вооружены, что моментально заставило посты
охраны и остальных занимающихся делами солдат и матросов бросить
дела и укрыться в возводимом лагере.
Вперёд вышел старик с головным
убором, украшенным перьями, а также более красочно расписанный, чем
остальные сопровождающие его воины, и показал пустые руки, я шагнул
ему навстречу, также показывая, что безоружен.
— Говорят, ты знаешь язык водных
людей, — на понятном аравакском заговорил он, осматривая меня.
— Да, я какое-то время общался с
ними, — согласился я.