Я усмехнулся. Вот неугомонная!
– Я не странствующий бард, чтобы слагать красивые истории. Я
вообще разговаривать не слишком люблю… – и осёкся, поймав её
умоляющий взгляд.
Вздохнул.
Ну, ладно. Слушай, девочка.
Рамона
Он рассказывал мне о степи: как ветер колышет волны диких трав,
как солнце всходит над золотым полем. Как морские волны с шумом
бьются о берег, а чайки кричат на пристани. Я слушала и думала, что
не хочу, чтобы он замолкал: его голос, глубокий, сильный, с лёгкой
хрипотцой задевал внутри невидимые струны. И они дрожали,
распространяя по телу тепло.
И почему он сказал, что не любит говорить? Наверное, потому, что
он не сказочник, а воин, который привык всё решать при помощи
клинка.
Но ещё ничья близость не вызывала во мне столь острого волнения.
Оно туманило рассудок, и я несла полную чушь, даже дерзила и упрямо
пыталась храбриться. Зверь-из-Ущелья, наверное, решил, что я
сумасшедшая.
Уж какая есть! Но странно, что с ним не хочется притворяться и
казаться лучше, чем я есть на самом деле.
– Знаешь, жрица, – после недолго молчания начал Реннейр, – тебе
бы понравилось в окрестностях Лестры. Каждый год наши ждут праздник
Цветущих Маков, чествуют Отца Равнин, гуляют, пьют, веселятся.
– Это красиво?
Он опустил голову, и почудилось, что на лице Реннейра мелькнула
улыбка.
– Наверное. По крайней мере, девушки ждут его с нетерпением.
Воображение мигом нарисовало серию красочных картин одну за
одной. Как бы мне хотелось туда попасть! Посмотреть на чужие
обычаи, изучить новых людей. Я не хотела верить, что они несут
угрозу, как бы на этом не настаивали искатели и сам Реннейр.
– А когда отмечают этот праздник? – спросила осторожно.
– Он совпадает с днём середины лета. А зачем это тебе? – Ренн
подозрительно сощурился. Ну, точно зверь!
Я закусила губу и потупилась.
– Неужели маленькая жрица задумала побег?
Я молчала. Только измочалила бедный стебель, который крутила в
пальцах, и теперь он походил на зелёную кашицу.
– Я уже понял, что у тебя в голове ветер, но об этом и думать не
смей.
– Почему? Потому что это... опасно? – я щедро приправила речь
насмешкой. Пусть не считает меня трусихой! Я много раз ходила по
краю, не боялась спускаться в самые глубокие и тёмные шахты и
взбираться по отвесным скалам.
Ренн полоснул меня раздражённым взглядом.