– Значит так, черви, всем быстро собраться и через пять минут
быть на построении. Кто замешкается – получит двадцать ударов
шокером, и каждый из бригады – по пять, – во весь голос проорал
надзиратель – невысокий тип средних лет с проплешиной на голове и
уродливым кибер-имплантом вместо правого глаза. Из-за этой
особенности его уже успели окрестить «Циклопом». Кожа на щеке и
части лба с той же стороны была бледной, словно прилепленной с
чужого лица. Наверное, в свое время его чем-то неслабо обожгло. В
руках надзиратель держал черную дубинку со стальными шипами, ею он
любил будить пленников. Видимо, находил это забавным.
Заключенные закопошились, быстро натягивали рваные обноски,
скатывали грязное тряпье, которое здесь считалось постелью, в тугие
валики и складировали его у стены.
Я послюнявил пальцы и протер глаза, нормально умыться здесь все
равно не дадут. Задел ладонью левую скулу и ощутил, как боль
поползла по щеке. Припухлость после удара прикладом спала еще день
назад, но лицо все помнило.
Из передвижного барака, который напоминал старую консервную
банку, опрокинутую на бок, выходили по одному. Не торопились, но и
не волочили ноги. У двери каждому на ноги и на руки охранник конвоя
нацеплял магнитные кандалы и наручники. Шли как контуженные. Ничего
хорошего нас там не ждало, единственная радость – вдохнуть свежего
воздуха. После двух суток утомительной тряски по ухабам и
бездорожью это было все, на что мы могли рассчитывать.
Вышли и сразу стали оглядываться и мотать головами, будто
впервые увидели белый свет.
Чужая земля встретила нас лучами солнца, яркими и теплыми, как
благословение божье. Перед нами возвышалась высокая серая стена из
железобетона. Из квадратных бойниц выглядывали черные дула орудий
огромного калибра. Стена уходила в обе стороны так далеко, что не
было видно краев. Это что, какой-то форт?
– В шеренгу, в шеренгу! – заорал Циклоп, встал напротив нас,
широко расставил ноги и заложил руки за спину. За его спиной стояли
двое солдат в черных шлемах и защитных кирасах, с эмблемами
Локсийской Империи на груди – три белых ромба, соприкасающихся
одним углом. Мне этот символ всегда напоминал знак радиоактивной
опасности. А всех, кто носил такие эмблемы, да и вообще имел хоть
какое-то отношение к Локсийской Империи, мы называли просто
«локсами».