Тогда
Эсфирь хотелось задать еще множество вопросов. Но голова отказалась
размышлять о чем-то, кроме сна. Они с Мраком заночевали под одним
из курганов, в замаскированной листвой и ветвями норе. И всё бы
ничего, вот только храпел хин до того громко, что со стен крошево
земли сыпалось. Эсфирь едва смыкала веки, как подпрыгивала от
жуткого «х-р-р».
Казалось,
неподалёку кто-то деревья валит.
Ужас!
***
Время
текло. Усталость накапливалась. Все чаще Эсфирь впадала в уныние.
Все чаще сидела сиднем и глядела в пустоту, катая в уме тёмные
мысли о выродках, о прошлом, которое никак не
вспоминалось.
Рубин
оставил флягу с неведомым питьем, но оно отдавало горечью и
намекало, что существо скорее откинет рога, нежели утолит
им жажду. Сперва Эсфирь терпела. Но когда сухость во рту стала
невыносимой, они с Мраком всё-таки покинули землянку, чтобы
отыскать ручей.
Ветра у
холмов гуляли страшные. Дули зло и яростно. Гнули престранные
растения, громадные и похожие на гвозди. Могучая спина хина служила
щитом, но Эсфирь все равно продрогла до костей. Каждый шаг
сопровождался шмыганьем. Из носа текло, как из прохудившегося
ведра.
Рубин
сказал, что Олеандр сам её отыщет. Но когда? Как скоро?
С водицей
Эсфирь тоже не повезло. От низины, по дну которой бежала река,
исходил зловонный смрад. Чуть поодаль из почвы торчала коряга. К
ней крепилась прямоугольная табличка с надписью:
«Болотинка».
—
Болотинка. — У Эсфирь вырвался нервный смешок. — И не поспоришь.
Река-вонючка.
Она
повернула назад. Трава под ногами противно скрипела. Сорняки
цеплялись за сапоги и заставляли спотыкаться. Это раздражало до
того сильно, что Эсфирь чуть не призвала клевец, чтобы воздать
гадким злопыхателям по корням. Ну правда! Зачем они пытаются ее
уронить?
И Олеандр
тоже хорош. И Рубин! Все! Завели её… куда-то. Она не щадила сил,
силясь им помочь. Рисковала. А они!..
—
Ай!
Браслеты
обожгли запястья. Гнев и негодование улетучились. Эсфирь снова
кольнула чувство, будто она коснулась чего-то запретного. Будто
подступила к тропе, ведущей во тьму. Подступила к грани, за которой
существа перестают думать и отдаются на волю инстинктов. Там
кажется, что ты сильнее всех. Там очень легко решить, что жизнь
иных созданий ничего не стоит.
Эсфирь
поежилась и посмотрела на Мрака. В ответном взгляде алых глаз-звезд
тоже читался вопрос.