— Кого. Вы.
Убили? — Олеандр не узнал собственного голоса, настолько тот
прозвучал грубо. Внутри вспыхнул огненный шар, сотканный из гнева и
жажды мести. — Говори, падла! Не прячься!
Олеандр
поворачивался, чувствуя поблизости движение. Эфес сабли терся о
ладонь, холодил кожу. Нервировали капли крови, стекавшие из раны на
виске. Раздражала взвившаяся пыль, от которой слезились глаза. Он
увидел, как по земле ползет тень. Услышал щелчки грозовых разрядов.
Рванул в сторону — и молния вонзилась в песок точно там, где он
только что стоял. Сновавшая по склону Гера выпрыгнула из дымовой
завесы и кинулась в атаку. Зубы клацнули у плеча, когда Олеандр
отскочил и встретился с Герой лицом к лицу. Опутанная нитями
паутины и искрящаяся, с пепельным лицом, она вре́залась когтями в
землю и осклабилась, точно хвастаясь пятнами крови на клыках —
крупными, ягодно-алыми.
Иступленная
злоба бушевала, закипала в груди Олеандра. Она пробуждала саблю и
возвращалась троекратно. Он перекинул клинок в правую руку. Он же
левша, нет? На выдохе расправил плечи. И выгнулся назад, пропуская
череду грозовых разрядов. Ничего себе, а он так умеет?
Олеандр
принял боевую стойку. Теперь он не раздумывал. Наугад выпустил к
земле чары и закружился. Паутина выстрелила в него с ладони ламии,
он ушел от нее в повороте. Зажал лезвие зубами. Согнулся.
Оттолкнулся. В перевороте ускользнул от молнии. Сам не зная почему
и совершенно не понимая зачем, вытянул руку.
Сабля
скатилась по предплечью, рукоять скользнула в ладонь. Выпад, стойка
— и клинок льдисто блеснул. Олеандр ощутил, как под землей
зашевелились корни. Застыл. Посмотрел на Геру. Ни единой черты
невозможно было разглядеть за полыхавшей разрядами
тварью.
Взметнулся
и завертелся над её головой стог искр. Отслоились и напружинились
паутины, опутавшие запястья.
Почва
содрогнулась. Из нее с грохотом вылетели корни. Усыпанные грязью,
они толстели и трещали. Один подхватил Олеандра в прыжке и вознес к
небу. Второй устремился к Гере. Попытался хлестануть по коленям, но
раньше впитал разряд и вспыхнул. Третий свился кольцом, цапнул её
за щиколотку и принял горестный удел собрата. Подпалённые корни
раскроились. Брызнули щепками, вгоняя в песок занозу за занозой.
Часть цапнула Геру.
Она
завизжала. Припала к земле и принялась кататься, расколупывая
каблуками песок.