После рождения Анирет Амахисат
боялась, что Секенэф не придёт в её покои больше и не призовёт её,
кроме как в Ритуал Разлива. А когда она возносила молитвы в
семейном святилище или в храмах, она всерьёз боялась, что Боги
отвернулись от неё, и больше детей ей подарено не будет. Сколько
всего она передумала тогда... Ведь был ещё тот, самый первый,
негаданный, про́клятый раз, когда из её чрева вышло создание, места
которому на земле быть не могло. Но проклято или нет, а создание
это было могучим, вобрав в себя Силу крови обоих своих родителей. И
не раз царица со страхом думала, что дать форму совершеннее, чем её
собственная бледная копия, она уже не способна, что воспитанник
Безумной Серкат уже вобрал в себя всё самое лучшее, что она только
могла дать родившейся от её тела душе...
Но Боги улыбнулись ей вновь, когда
даровали Ренэфа. Ренэф был всем тем, о чём Амахисат только могла
мечтать. Да, его непокорному пламени ещё предстояло разгореться и
явить себя всем. И, как и всякий драгоценный камень, он нуждался в
тщательной огранке... Но наблюдая за тем, как он рос, как
раскрывался его потенциал, царица не сомневалась ни на миг: он
станет живой легендой и займёт достойное его место в вечности.
Боги, как же медленно текло время! Да
и поздний гость её, о прибытии которого ей доложили, отчего-то
задерживался. Царица устало опустила лицо в ладони.
«Где ты, мой светоч? Покинул ли
Леддну?.. Как же долго ты был вдали от моих рук...»
Не зря, ох не зря сердце не давало ей
покоя, изводилось, предчувствуя опасность. Анирет проходила
обучение далеко на юге, готовилась стать советницей будущему
Владыке. Но будь воля Амахисат — с какой радостью она поменяла бы
своих детей местами! С какой радостью она принесла бы в жертву
дочь, только бы сыну не угрожала опасность! Поймав себя на этой
мысли, царица могла бы испугаться. Она взяла зеркало, украшенное
изображением Золотой Хэру-Хаэйат на рукояти — один из древнейших
оберегов женской красоты. В полированной бронзовой поверхности
отразилось знакомое неизменно красивое лицо.
Амахисат холодно усмехнулась своему
отражению. Она знала себя и знала, на что была способна. Она не
устыдилась и не убоялась своей мысли. Анирет могла стать лишь
полезным ресурсом — в конце концов, должна же она хоть как-то
оправдать своё великое наследие, кровь и дух обоих родов. А
Ренэф... Ренэф был для неё всем.