Грыжу буквально возмутило то вопиющее неуважение, которое ее
супруг проявлял к их домашнему очагу. Она поставила дымящуюся
кастрюлю на стол и медленно сняла с гвоздя толстый кожаный ремень.
Видя это, Андис завизжал и напустил под себя лужу.
Грыжа избегала бить мужа фартуком - все-таки он был ей не чужим
человеком. Для воспитательных процедур она пользовалась отличным
кожаным ремнем. Ремень в ее руках тоже был сокрушительным оружием.
Грыжа могла перебить им кость или раздробить череп. Но любимого
мужа она стегала нежно, стремясь не причинить вред, но привить ему
необходимые для счастливой семейной жизни качества.
- Кто себя плохо вел? - ласково спросила Грыжа, надвигаясь на
Андиса с ремнем в руке.
Бывший паладин закричал и вжался спиной в стену.
- А ну подставляй-ка попу! - потребовала верховная кухарка.
Андис судорожно затряс головой.
- Не заставляй меня наказывать тебя по-настоящему, - строго
сказала Грыжа Антрекотовна.
После этих слов Андис покорно принял воспитательную позу,
поворотившись многострадальным задом к кошмарной жене, а
заплаканным лицом к стенке.
Первый же любящий удар ремня по ягодицам заставил паладина
забиться в агонии и зайтись криком. По ощущениям было похоже на то,
что на его тыл обрушился удар пудового молота в руках великана.
Ягодицы воспылали огнем, вибрация ударной волны прошла от копчика
до макушки. Андис кричал и плакал, елозя в луже испражнений. Будь
он в своем уме, давно бы уже покончил с собой. Но совместная жизнь
с Грыжей Антрекотовной давно и успешно лишила его рассудка. Разум
его погрузился во тьму безумия и ужаса. Он еще предпринимал жалкие
попытки побега, но все они были заведомо обречены на провал. Андис
не мог ни продумать план, ни осуществить его. Его контуженный
семейным кошмаром ум отказал ему.
За первым ударом последовали еще четыре. Под конец экзекуции
Андис был одной ногой в могиле. Он чувствовал себя так, будто сел
задом прямо в расплавленный металл.
- Ну, вот, так-то лучше, - добродушно заметила Грыжа. - Больше
не будешь огорчать любимую жену? Не будешь же, да?
Андис, давясь слезами, быстро закивал головой. Он готов был
сделать что угодно, лишь бы больше не гневить это кошмарное
существо.
- Вот и хорошо, - одобрительно произнесла Грыжа. - А теперь
давай покушаем.
Глаза паладина расширились от ужаса. Так уж вышло, что он
отлично знал, чем кормит его инфернальная жена. Его тюремщица
потчевала своего сожителя исключительно блюдами из человечины.