– Зато мне хочется тебя порезать на кусочки, – вклинилась в
разговор Колибри. – Ты не отвертишься, Паук. Ты ответишь за все
свои преступления, ответишь за убийства тех детей. Кровь невинных
вопиёт к отмщению, – она встала из-за стола, в левой руке её был
нож с чёрным матовым лезвием.
Паук смотрел на неё, не переставая ухмыляться.
– Ладно, уговорили. Нет мне резона возиться с вами. Тебя и
твоего папашу, Костя, заказал Никанор Птолемей. Это всё, что мне
известно.
– Кто это? – спросил я. – Зачем он это сделал?
– Когда я берусь за работу, лишние вопросы не задаю. Кто такой
Никанор Птолемей? Они расскажут, – он кивнул на Колибри. –
Известная личность. А мой резон только один – выгода. Деньги. Мне
платят – я делаю. Поверь, мне большего не нужно.
– А детей ты зачем убил? – колибри подошла к Пауку вплотную. –
Тоже деньги? Ты – мерзость на теле земли. Таких, как ты, надо
уничтожать.
– Деньги... Да, что же ещё? Я не мараю руки бесплатно. Но
тогда... тогда был особый случай. Я люблю получать удовольствие от
жизни. Удовольствие бывает разным... очень разным.
– Тварь, – процедила Колибри. Её пальцы сильнее сжали рукоять
ножа.
– Твоя злость бессмысленна. Так устроена ваша жизнь. Сильные
поедают слабых.
– Заткнись, тварь!
– Погоди, – я жестом остановил Колибри. – Посиди, теперь я им
займусь.
У Корня были длинные перчатки и кожаный фартук. Я надел их.
Часа два мы ещё возились с Пауком, но ничего нового вытянуть из
него не удалось. Избиения не помогали. Даже от воткнутого в ногу
ножа и отрезанного уха проку оказалось мало. Паук до конца играл
роль – свою нелепую предсмертную буффонаду. Он превратился в
отбивную, но продолжал кривляться, чем вызывал только злость и
желание поскорее его прикончить, чтобы прекратить его мерзкое
паясничание.
День клонился к вечер, и я решил, что дольше возиться с этим
отморозком смысла нет. Вряд ли он скажет что-то ещё, даже если мы
его порежем на куски. Стойкости ему было не занимать.
– Всё, хватит, – я снял фартук. – Ты же его кончить хотела?
Колибри снова поднялась из-за стола, откуда с ненавистью
наблюдала за мучениями своего недруга, словно пыталась взглядом
доставить ему ещё больше страданий.
– Мне кажется, ты слишком легко отделался, – Колибри
приблизилась к нему.
– Что ж, каждому своё время, – Паук уже был без сил, весь истёк
кровью, но оптимизма не утрачивал. – Я ухожу, вы остаётесь... – его
реплику прервал кашель с кровавыми брызгами. – Платка не
найдётся?