— Хорошее
дело, электрики позарез нужны, – сказал знающий комсомольский
парень, жуя погасший окурок папиросы.
— Только я,
э… не особо выздоровел, – напомнил Янис.
—
Учитываем. Товарищи на местах есть, работают. Пока поможешь чем
сможешь, вполсилы. Потом втянешься. Сходу: типография, хлебозавод
или порт?
— Порт, –
не раздумывая, сказал Янис.
Дали талон
в столовую, пока пообедал, документы оформили. До порта подвезла
машина, узнал последние фронтовые новости. «Бои тяжелые,
оборонительные, немец наседает». Понятное дело. Наверное, Серый со
старшим лейтенантом где-то на переднем крае, гоняют как обычно, по
частям и батареям. Эх, была же спецсвязь…
Порт Янис в
принципе знал, не раз бывал до войны, любовался, малоумные мечтания
отгонял. Плеск волн, крики чаек, корабли большие и малые, чуть
покачивающиеся мачты, манящие предчувствием ухода в немыслимую
даль…
Сейчас все
было иначе: Каботажная гавань, наполненная небольшими кораблями и
катерами, клубы дыма, копошащиеся люди в морской и гражданской
форме.
Документы
проверили тщательно – охрану смущали гражданские штаны.
— Я,
товарищи, с госпиталя, кровавое выкинули, а уж что дали, то дали, –
пояснил Янис. – Как мне к катеру номер ноль-ноль три
пройти?
Бдительная
охрана про такой катер ничего не знала, но, удостоверившись что не
шпион, остановили бывалого служащего порта, тот
объяснил.
Занимал
«003» место у причалов не особенно центральное, по сути это уже
край гавани был. Янис примерно представлял себе, что не эсминец
ждет, но тут уж и совсем…. Ну, ничего. Есть ли тут люди, вот
вопрос.
На стук
трости о борт, вымерший катер пробудился, выглянул бородатый дед,
смахивающий на пирата на глубокой пенсии.
— Если это
СКА номер ноль-ноль три, то я к вам. Взойти можно?
— Восходи,
если точно на «два нуля три», – разрешил бородач.
Поговорили.
Имелась в ситуации явная нестыковка, но опытный связной Выру к
военным нестыковкам привык. Деда звали Николай Афанасьевич Пыжиков,
или просто Афанасьич. Был он сейчас на «003» за механика, боцмана,
штурмана и сигнальщика, поскольку остался на катере в единственном
лице.
…— Я
говорю, куда снимаетесь?! Мы ж доделаем, тут считай треть дела
осталась. А они «приказ!». Взяли винтовки да поуходили, – Афанасьич
принялся раздраженно сворачивать цигарку. – Разве дело? Ты уж или
приводи катер в порядок, или всех снимай, верно я
говорю?