А так хотелось
продлить дивное мгновение, пусть даже расплата за него будет невероятно
высокой. Как давно мне хотелось утереть нос этим тупорылым сплетницам, которые
спят с парнями и не стесняются обсуждать это прямо во время лекций. И ладно бы
обсуждали только свои дела, так нет. Вот какая им разница, есть ли у меня
парень? Встречаюсь ли я с кем-то? И почему, собственно, я должна умереть старой
девой в окружении сорока кошек?
Нет, кошек я
люблю, как и животных вообще. Глядя на ту же Катьку Кузнецову, прозванную в
институте давалкой, жалею, что вообще принадлежу к одному с ней полу. Ну и что,
что я остаюсь девственницей, учась на третьем курсе филфака? Тут у нас с
парнями вообще проблема. А для таких, как я…
Таким остается
только вздыхать вслед счастливым парочкам, трущимся в коридорах на переменах.
Но сейчас же со
мной все реально?
— Зачем ты
ущипнула себя? — насмешливо поинтересовался Валентин.
Блин, я думала,
не заметит.
— Случайно, — соврала и густо покраснела. — А как вы
догадались, что рассказ про ручку написала я?
— Это же
очевидно, малышка, — отозвался он, сверкнув белозубой улыбкой. — Я наблюдал за
всеми, и ты единственная краснела, когда писала свой текст. Вот так же, как
сейчас.
Я прижала ладони
к пылающим щекам. НоВалентин мягко отстранил мои руки, заявив:
— Не стоит
скрывать свои чувства, малышка. Я вижу, что в тебе горит настоящий пожар
чувств. И ты хочешь меня, прямо сейчас.
— Вот еще! —
выпалила я. Румянец сменился на мертвенную бледность. — Что вы такое говорите, Валентин
Петрович?
— Правду, —
совершенно серьезно отозвался он, продолжая следить за дорогой. — Ты
совершеннолетняя, так что нет смысла это скрывать. И, прошу, не зови меня по
имени отчеству, когда мы не на лекциях. Пусть будет Валентин или Вэл.
Просто Вэл? Да
он в своем уме? А я?!
Преподаватель
говорил так, словно у нас уже начался буйный роман. И вообще, близость между
нами была делом само собой разумеющимся.
— Мой дом чуть
дальше, — проговорила, когда авто остановилось на набережной.
— Помню, — все
так же спокойно произнес Валентин и, повернувшись, посмотрел мне прямо в глаза.
— Но здесь места красивее, тебе так не кажется?
Его руки, больше
не занятые рулем, потянулись ко мне. Одна обхватила за талию, а вторая обняла
лицо, чуть запрокинув голову. Прежде, чем я смогла ответить на заданный вопрос,
твердые настойчивые мужские губы впечатались в мои. Я попыталась
сопротивляться, но вскоре осознала бесполезность этого занятия. А когда
приоткрыла рот, чтобы возмутиться, наглый язык Валентина ворвался в мой рот,
бесцеремонно исследуя его. И тут я, к собственному позору, осознала, что значит
быть влажной от желания. Это случилось со мной, как будто превратив в героиню
эротического романа. Я не могла сдержать ответного чувства, изнывая от желания
впервые в жизни познать мужчину.