Когда до выхода осталась пара шагов, небо, как полагается самым
невезучим, разверзалось крупным дождём. Оставаться в пещере с этим
коллекционером человеческих костей я не собирался, но и ливень в
считанные минуты смоет с меня резкий аромат, делая видимым для
зверя. В моем распоряжении слишком мало времени, чтобы попытаться
залезть на утёс. К тому же, существо довольно атлетичного
телосложения, быть может оно лазает по скалам куда лучше меня.
Тогда мне точно конец. Благо туман развеялся, только на оценку
местности у меня не больше пары секунд, а дальше спринт со смертью.
И победивший будет только один.
Что ж, кто не рискует, тот не живет.
Перекинув сумку по диагонали через плечо, сделал несколько шагов
из пещеры и огляделся. Штиль на море сменился высокими волнами,
отсекая всякое желание соваться в воду. Зато скалы, что виднелась
сквозь туман, рассекали линию берега, зияя небольшой прорехой. Это
единственный выход на сторону, где не будет «чужого»! Он в эту дыру
точно не пролезет, а я проскочу, другого варианта нет!
Наметив план, со всех ног кинулся к графитной скале, придерживая
тяжеленную сумку. Как бы лямка не оторвалась. Но бросить ее нельзя,
впереди ещё ждёт черт знает что. Дождь лил параллельно земле -
такой силы завывал ветер, дующий прямо в лицо и разносящий мой
запах на всю округу. Глаза заливали крупные капли, мешая чёткому
обзору, а сапоги скользили по отшлифованной гальке. Подсохшая
одежда вновь промокла до нитки, а за спиной раздался леденящий душу
рык и шелест прибрежных камней под мощными ногами. Оборачиваться не
надо, чтобы понять: меня учуяли и открыли охоту! Осознание придало
мне сил и ускорения. Я бежал так, как не бежал никогда. Ни на
боевой подготовке, ни во время боевых выходок. Однако моей скорости
не хватало, чтобы держать дистанцию. Существо стремительно
приближалось, клацая зубастой пастью. Я отчётливо ощущал это
затылком и каждым сантиметром незащищенной спины. Впереди маячил
просвет, оказавшийся ещё меньше, чем я предполагал. Пролезть бы
туда самому. На случай неудачи прикидывал чем буду отбиваться, с
горечью признавая, что, кажется, из этой передряги мне сухим не
выйти.
Когда до скалы осталось не больше двух метров, я оглянулся.
Ошалел от размеров пасти, скорости с которой неслась на меня эта
машина для убийств, и того мизерного расстояния между нами, что
могло быть преодолено в один прыжок. В голове вопил отборный такой,
армейский матерный язык на тему моего скорого конца.