- Да уж… - ошарашено потряс головой
супруг, наконец-то прерывая наш контакт и выныривая из глубин моей
памяти. – Жуткий пустой мир с энергетическими дырами, непонятные
отношения между живыми существами, потерянные и злые люди, и везде
– горечь, боль, обида. Как там вообще можно жить?
- Каждый сам по себе, - пожала я
плечами. – Никто не чувствует принадлежности к своему классу или
роду и не пытается найти в нем защиту и поддержку.
- Там и классов как таковых
давным-давно нет, а родов – и подавно. Все чрезвычайно размыто, -
все еще находясь под впечатлением от увиденного, пробормотал
задумчиво муж. – Теперь мне становится понятным, почему она тут так
неадекватно себя иногда ведет – старается хоть немного отдохнуть от
навязанного там быстрого и хаотичного ритма жизни.
Если бы исполнились все
человеческие желания, земной шар стал бы сущим адом.
П. Буаст
Ирина:
На работу я в этот раз опоздала:
будильник то ли сломался и не зазвонил, то ли все же звонил, но я,
увлекшись вальсом в другом мире, предпочла его не услышать. Как бы
то ни было, у себя в офисе я появилась на полчаса позже положенного
времени, впервые за долгое время довольная и собой, и жизнью.
- Ирина Николаевна, - приветствовала
меня невозмутимая Аннушка. – Вам несколько минут назад звонил
какой-то человек, назвался Виктором. Оставил свой номер. Просил
связаться с ним.
Я кивнула и зашла к себе. Интересно,
что ему понадобилось?
Мои родители развелись и немедленно
разъехались, когда мне только-только исполнилось шесть лет. Отец,
Николай Ираклиевич Большаков, удачливый бизнесмен, умный и
импозантный мужчина, не смог больше терпеть вечные сцены ревности,
которые ему, не стесняясь малолетней дочери, постоянно устраивала
жена Алла Андреевна, скромная школьная учительница, не блиставшая
ни красотой, ни талантами. Когда я впоследствии спросила у отца,
почему он женился в свое время на маме, ведь они были такими
разными, настоящими противоположностями, он признался, что его
привлекли именно серьезность и степенность, выделявшие ее на фоне
беззаботных и веселых однокурсниц. Не знаю, действительно ли
изменял отец матери, как она его в том каждый раз обвиняла, пока
они жили вместе, но именно в этом она его всегда и подозревала.
После развода отец через суд добился
права забирать меня к себе на летние и зимние каникулы. Все
остальное время я жила с матерью и прилежно училась. Кружки и любое
внешкольное обучение, как и алименты, платились из кармана отца.
Когда я приезжала к нему, он брал отпуск и возил меня по дорогим
заграничным курортам, знакомил с иностранной культурой и кухней и
учил всему, что знал сам, иногда даже показывал на своем новомодном
телефоне фотографии со своими полуголыми любовницами где-нибудь в
жарких странах или на островах, и мы активно обсуждали с ним
достоинства и недостатки его красавиц. С некоторыми я даже была
знакома. А вот, например, с Вики и Ники, близняшками старше меня на
три года, бывшими моделями, а ныне – владелицами самого крупного
рекламного агентства в нашем городе, я до сих общаюсь, как со
старыми добрыми приятельницами.