Следом за гружеными подводами в госпиталь потянулись плотники. И
почему-то начать надо было обязательно с хирургического крыла. В
верхнем коридоре со всех окон снимали ставни, измеряли оконные
проемы, что-то отдирали, что-то пилили, подгоняли и приколачивали,
нанесли на ногах рыхлого утреннего снега, снег таял, кто-то упал
из-за этого на металлической лестнице... Пока Илана не было, Мышь
накипятила в лаборатории чаю и перепутала мышей. За чай удостоилась
похвалы, за мышей получила нахлобучку и некоторое время, недовольно
пыхтя, вылавливала помеченных синей краской среди тех, кто был
помечен зеленой, и делила их по клеткам. Потом пришел со своими
идеями Гагал.
— Невозможно заниматься делом, — сказал он. — Меня выгнали из
смотровой и выстудили ее напрочь. У тебя тут потеплее. Давай
попробуем пока, что обсуждали.
— Прямо сейчас?
— Приемный покой закрыли, смотровая разорена, по хирургии
дежурный дежурит, в палатах спокойно, почему не сейчас?
Не сейчас было потому, что Илан не думал еще о предложении
Гагала — ввести ниторас малой дозой возле нервных узлов, чтобы
местно блокировать чувствительность по нерву.
— А если тебе весело станет на рабочем месте? — спросил он.
— А ты разбавь. Все равно для пробы большую дозу вводить,
наверное, не стоит.
Илан усадил Гагала за письменный стол в лаборатории, достал
стерильные иглы и пузырек с ниторасом. Согреть его в холодных
ладонях не получилось, прижал к шее под ухом. Размышляя о чисто
арданской безответственности поступка, набрал чуть меньше четверти
обычной дозы.
Гагал сам обработал себе запястье и ладонь спиртом и протянул
Илану левую руку.
— Сюда, — сказал он. — Терплю. Быстрее только давай... Делают
такое на Ходжере?
— Что-то похожее делают. Только на Ходжере не пользуются
ниторасом, я с ним никогда не пробовал, — объяснил Илан. — У тебя
реакция на него какая? К дуракам сдавать не придется? Из окна не
выпрыгнешь?
— Ты же доктор для дураков, — усмехнулся Гагал. — Разберешься
как-нибудь. Жаль, если не я все это придумал, ну, да ладно. Лишь бы
работать помогло.
Илан немного погнул его кисть за большой палец, чтобы точно
определиться, куда колоть, перевернул ладонью кверху. Начал со
срединного нерва, потом добавил ветви лучевого.
— Иглы у тебя тупые, — пожаловался Гагал, взял правой рукой свою
левую кисть и стал ощупывать. — Пальцами двигать могу. Ты точно
попал, куда был должен? Может, мало?