— Это по какому-такому праву? —
оледеневшие пальцы сжались в кулаки.
— По личному распоряжению ее
высочества Анны Анхальт.
620 библиотек и 170 лайков.
Камон...

— Где он живет? — спросил со смесью
ярости, тревоги и раздражения. — Какой номер дома?
Меня дико выбесило решение принцессы,
я боялся, как бы с Кариной ничего не случилось и скрипел зубами от
того, что горничную отдали именно белобрысому ублюдку — самому
жестокому, беспринципному и отмороженному из всех претендентов.
Анна била наверняка, ничего не скажешь.
— Первый, — девушка вздрогнула, как
от замаха, и потупила взор.
Кто бы сомневался... Пулей вылетел
наружу и у самого порога едва не столкнулся лоб в лоб с Альбертом.
Старик нес под рукой кипу исписанных бумаг и задумался о чем-то
столь крепко, что среагировал на меня в самый последний момент.
— Трофим! — несмотря на возраст,
старик крутанулся на пятках и ушел от столкновения, точно опытный
тореро. — Погоди!
— Не сейчас, — я же пер как исколотый
шпагой бык, не замечая ничего вокруг. Благо коттедж находился
совсем рядом, а времени прошло всего ничего, и подонок вряд ли
успел как-либо навредить служанке.
— Да стой ты! — наставник припустил
следом, придерживая котелок. — Я нашел кое-что крайне важное о
нашей с тобой проблеме... Трофим!
Меня бы, наверное, и паровоз не
остановил. Я взбежал по ступенькам на узкую террасу и заколошматил
кулаком в дверь так, что с навеса посыпались пыль и птичьи перья.
Но открывать нам не спешили: то ли немец куда-то ушел, то ли не
горел желанием принимать гостей, ведь прекрасно понимал, что те
придут не с дружеским визитом.
— Герман, мать твою! Открывай!
Хотел бы написать, что ответом была
лишь тишина, но кое-какие звуки все же пробивались сквозь толстую
стену. Прильнул ухом к запертым ставням и услышал отрывистые
хлесткие удары, перемежаемые сдавленными вздохами. Больше всего это
напоминало избиение длинной тонкой палкой, а если учесть особую
страсть блондина к шпицрутенам, все быстро встало на свои
места.
— Трофим! — Альберт схватил за плечо
и развернул к себе лицом. — Да что случилось?
Я отмахнулся и снова попытался
открыть дверь. Сперва хотел выбить, но быстро отказался от этой
затеи — окованные дубовые брусья и таран не сразу возьмет, куда там
моим тощим ножкам. И окно не разобьешь — садист как следует
подготовился, прежде чем приступать к излюбленному занятию.